– А вы уверены, что это у вас не бытовой газ взорвался? Цинично? Только не для власти.
Спасатели МЧС по рации просят руководство соседнего города об их эвакуации .
– Нас пытаются сжечь, огонь стеной…разрешите эвакуироваться… – В диспетчерской управления МЧС соседнего города у рации всё управление, среди них и мой младший. Спасатели молят о спасении…. Некоторые мужики не скрывают слёз. Нет возможности помочь коллегам с эвакуацией. Дан приказ – предпринять все усилия для сохранения жизни личного состава МЧС посёлка при электростанции… Как спасатели выполняли этот приказ знают, только , они… Но никто не погиб.
Возвращение
Нервы , как струны, готовы лопнуть в любую минуту не только у меня, но и у сыновей. Обстрел маршрутки, везущей людей утром на работу – пятеро погибших, двое коллег старшего сына. Он ходит чернее тучи, молчит. Потом , зайдя ко мне на кухню.
– Завтра напишу заявление на увольнение и уеду на машине к семье в Крым. Вместе легче пережить. Не могу больше.
– Сынок, завтра пятница. Давай доживём до понедельника? Может что-то прояснится?
Согласился отсрочить отъезд до понедельника.
Меньший сын переживает ранение молодого парня, начальника караула, при тушении загоревшихся при обстреле гаражей. В операционной нет электричества, ищут генератор, спасают парня всей хирургией. Спасли.
Мне звонят соседи младшего сына и сообщают, что вернулся пёс Волчок, который был отправлен в деревню к родственникам от обстрелов. Сбежал, примчался домой, бегает по двору, ищет …скулит… Нет никого… Пёс скучает по дому… А я человек, живой, немолодой человек… У меня начинается истерика… Впервые за долгие месяцы… Выливается всё накопившееся- сквозь рыдания сыплются проклятия неизвестно кому, мольбы к Господу… Родные в шоке, отпаивают водой, пытаясь успокоить.
Суббота 5 июля 2014 года. По интернету проходит информация : ополчение оставило наш город и город сына и отправилось в областной центр. Сто километров беспрепятственного марша колонны по открытой местности . Противник спал? Или опять договорняк между толстосумами? Не важно! Я хочу домой!!!
Муж отговаривает , просит выждать ещё хотя бы неделю. Я непреклонна. Домой! Тогда у него неожиданно «ломается» машина. Я понимаю все его тактические ходы и молча ухожу на автовокзал.
Маршрутка ждёт меня , последнее свободное место. Вслед за мной в салон входит водитель, человек слегка брутальной внешности, с жаргоном сидевшего и собирает плату за проезд. Стоимость утраивается из-за объезда. Собрав деньги, водитель поворачивается лицом к салону.
– Как ехать будем? Говорят, что проезд по прямой открыт. Никто не в курсах? Так, что – рискнём? – В ответ раздаётся бодрое.
– Да! Рискнём!!! Чем быстрее, тем лучше! Домой…
– Разницу за проезд вернуть?
– Нет! Поехали!
– Лады. С Богом.
Первая остановка «военными» в черте города – трое молодых парней с автоматами наперевес в обмундировании «аля – партизан». Водитель тихонько присвистнул.
– Шманать мою Люсю….. Шо за клоуны? – Но останавливается и открывает переднюю дверь. Вошедший пристально рассматривает наши измученные лица.
– Куда едемо? Шо везём? – Указывая на наши объёмные клетчатые сумки.
– Домой возвращаемся.
Дальше по инструкции, наверное, надо было проверить документы у молодых мужчин или у всех. Но «партизана» что-то останавливает, он кивает водителю и выходит из маршрутки.
На выезде из города история повторяется. Только в салон маршрутки теперь входит военнослужащий. Нормально, по военному одет, сдержан, культурен. Поздоровался, проверил визуально открытые нами паспорта, пожелал хорошей дороги, вышел. Через окно водительской двери что-то сказал и мы снова отправились в путь.
Скорость не более 40 км\час. В салоне напряжённая гнетущая тишина. Поднимаемся на верхнюю точку маршрута и мой город виден весь как на ладони. Нет, разрушений , оборванных проводов и троллей, поваленных опор не видно. Но знакомые высотки, трубы заводов, речка , даже , мой дом – видны. Всё родное до ломоты в зубах. Все как завороженные смотрят в окна. И пытаются понять, что ждёт их там, впереди…
Скорость упала до минимума. Причину мы начинаем понимать чуть позже. За окном поле боя – по дороге разбросаны обломки военной техники, следы горения, трупы. Они не накрыты и можно разглядеть позу «боксёра» , признак гибели в огне. От группы людей отделяется женщина с бейжиком «Пресса» , явно, сильно не трезвая, попросила закурить у водителя нашей маршрутки и нетвёрдой походкой вернулась на исходную позицию. В маршрутке раздаётся голос.