— Горизонт чист, — сообщил новости дредноуту авианосец.
Четвёртый «Як» пролетел над головами Дев Флота в сопровождении двух «Сушек» в пятнистом голубом камуфляже. Дорогу домой Ульяновск знал, как свои пять пальцев, но, как правило, проходил эти места на скорости тридцать узлов и в одиночку, будучи не стеснённым необходимостью маневрировать целой эскадрой.
— Я так понимаю, на Формозу мы не пойдём, — оценила направление движения эскадры Севастополь.
— Я не хочу рисковать и тащить туда хвост, пусть шанс на это и мизерный. Доведу вас до Окинавы, сдам вас под крыло пятой авианосной и квартета быстрых линкоров, а там разделимся.
— Но Конги в Йокосуке, — возразила дредноут.
— Штаб сообщил, что японцы двинули резервы на Окинаву, опасаясь эскалации. Туда же ползут американки, правда, вдоль Китая, чему тот не особенно рад.
— Надо полагать, — хмыкнула девушка. — Что ж, с планом я соглашусь…
— Твоего мнения никто не спрашивал, откровенно говоря, — перебил её Ульяновск. — Во-первых, я старше по званию, и со мной спорить может только она, — кивнул он в сторону Ямато. — Во-вторых, Фрунзе бы тебе сказала то же самое, — ухмыльнувшись, парень указал пальцем на лёгкий крейсер. — Но я рад, что голос разума возобладал, и мне не пришлось сверкать погонами.
В ответ Севастополь закатила глаза, молча показывая своё отношение к званиям и рангам офицерского состава флота.
Дальнейший спор прекратился сам собой, так как каждая канмусу почувствовала, словно прошла сквозь невидимую стену, за которой воздух стал холоднее и резко потяжелел.
— Прямо как у Мидуэя, — сквозь зубы процедила Ямато.
— Мизерный шанс привести хвост, да? — поигрывая бровями, передразнила парня дредноут.
— Самое время хохмить, — нахмурился Ульяновск, выискивая источник ауры, обозначивший своё присутствие.
Самолёты-разведчики набрали скорость, удаляясь от своего корабля-носителя, тщательно сканируя море. И чем больше информации поступало в командную рубку авианосца, тем сильнее у него становилось желание завыть с досады.
«Какого дьявола вам там не сиделось», — мысленно выругался он, обнаружив исчезновение одной суперхиме.
А затем небо прямо перед носом его самолёта расчертил ярко-красный луч.
— «Коми, принимай командование», — предупредил парень по внутреннему каналу напарницу.
— «Что?!» — едва не поперхнулась Комсомолец. — «Какое ещё командование?!»
— «Уводи эскадру на Окинаву, коробку скинут парашютами, поймаете сами, если я не успею вернуться к тому моменту. За нами хвост, и хвост серьёзный, так что командуй», — сказал он крейсеру, продолжив уже вслух: — Севастополь, командование принимает Атлант. Она вас выведет. Я отойду на часок…
— Только сперва объясни, что это за хрень происходит, — не стала сдерживать себя дредноут.
— За нами хвост, сильный, но одиночный. Я отвлеку. Если повезёт — то и утоплю высшую, вызвавшую эту аномалию.
— Один? — хором ответили ближайшие к Ульяновску линкоры.
— Не смеши, — голос Севастополь буквально сочился скепсисом.
— Ну-ка, ответьте, у кого из нас дальность поражения главным калибром составляет двести километров? С разбросом снарядов менее метра? — не дождавшись ответа, авиансоец похлопал коробки пусковых установок противокорабельных ракет. — У меня. Не считая Су-33 количеством три десятка. Мне даже в зону видимости входить не надо. Попляшет, пока вы отходите, а потом я вас догоню.
Севастополь несколько секунд придирчиво осматривала парня, затем вздохнула и устало потёрла виски:
— Девочка справится?
— Да.
— Тогда мы продолжаем движение. Флот, сохраняем строй! — гаркнула дредноут.
Послушались её не все.
— А ты чего, — обратился Ульяновск к остановившейся Ямато.
— Я прикрою отход, — твёрдо ответила та.
— Двигай отсюда, — посоветовал авианосец. — Броневаннам здесь не место…
— Это мне решать, — с упорством, достойным носорога, японка продолжала гнуть свою линию.
— Ями, нам нужен крупный калибр, — взяла её за руку Севастополь.
— Мне надоело стоять в стороне и смотреть, как гибнут другие, — вырвалась Ямато. — Если я смогу дать девчатам времени уйти как можно дальше, я с радостью приму свою судьбу!