Перехватит она твой взгляд, увидит свою незадачу, поправлять станет, а ты ей улыбнись и подмигни: мол, свои люди, никому не скажу, не беспокойся. А если сумеешь просигнализировать "тебе это идёт" — высший класс будет, тут и до дружбы недалеко.
Или же кромки, эти атрибуты также трусиков, говорили, что девочка сняла юбочку добровольно и вот что под ней? В любом случае, это границы между тем, на что смотри, и тем, что видеть нельзя.
На бикини эти границы сжались вокруг последних "бастионов". Интересно, когда решающий штурм? Впрочем, если хозяйка устраивает перманентное земле… тело-трясение, то и без штурма может стать очень интересно…
Блин, начал уставать уже от однообразия! Будто воду качаешь или пожимаешь несчётное число рук. Тело, руки дёргались автоматически, а он стал, чуть не зевая, рассматривать купальники девиц, стрелять глазами в промежность во время маха, иной раз для продления пикантного вида задерживая свою реакцию.
Начал вспоминать и другие сцены из школьной физры. Любил он смотреть на то, как работают у одноклассниц мышцы, а какие там мышцы у девочек, разве что ягодички — так вот на попки он и любовался. Молодая плоть играла под трикотажем, заставляя его отставать, морщить, переминаться складками, порой даже канты приотставали — в общем, не "вторая кожа", а только лишь упаковка, и под ней — интересное что-то. Потому-то и прячут, что интересное оно. Идёт девчонка со снаряда, вихляются ягодицы, трутся друг о дружку бёдра и можно помечтать о том, как она с тобой… Мечты, не больше.
А у этих? Нет, увы, попок не видно ему.
Входя в небольшой разлад с одеждой, тело как бы говорит: видите, я затейливее её, стражницы моей, и двигаюсь вот разнообразно, а она всех моих движений повторить толком не может, морщится и морщит, не повторяет складки кожи, а свои, неинтересные, грубые лепит. Жаль, не видите вы игры мышц внагую, но хоть поймите, что там, под этой вот косностью, дюже интересно. Может, и не только в плане мускулов, это для женщины не главное. Их игра только "заводит" перед главным…
А вот эти однообразно действуют, ничуть не заводят. Ужо устанут и сами пощады запросят. Догнать бы одну из них и разобраться по-свойски…
Наконец та, что в сплошняке, поняла, что надо разнообразить движения, и перешла к более сложным, более размашистым, хотя и более рискованным действиям. Нш герой чуть не упустил момент и не подставился, но ведь чем шире мах, тем ниже устойчивость, тем больше думаешь о том, как бы устоять, и меньше — как бы попасть.
Гелик с лёгкостью стал парировать такие наскоки, и "сплошная" несколько раз чуть не полетела с ног, с трудом сохраняя устойчивость.
Но бикинистая заметила, что подружка чуть не достигла успеха, и воодушевилась. Надо только двигаться пошире и поэнергичнее, а успех ждёт. Похоже, он у парня под плавками, вон как их пучит, на свободу прочится — их девичий успех.
Но что дозволено Юпитеру, то не советуем быку.
Гелик ещё не успел привыкнуть к новому "обхождению", только лишь краем глаза заметил, как мечутся выпуклости под цельным передом. Что ж, этот купальник и рассчитан на то, что по бюсту будет бить вода, а он даст ему уйти вниз, а потом, когда пройдёт, вытолкнет вверх.
Здесь мотание шло, главным образом, по горизонтали, как на батуте прыгали груди, забавно. Под затяг они не проскакивали.
А вот бикини не смогло выдержать натиска мечущейся молодой плоти. Р-раз! — и грудка вывернулась из-под крошечного лоскутка материи.
Гелик услышал сдавленное "Мама!" и увидел огромные от ужаса глаза, а уж потом — результат последнего маха. С другой стороны последовал выручающий накат, девичья пятка просвистела аж перед носом. Не зевай!
Но как выручить ту, которой просто нечем поправить одежду, а дёрнуть туловищем в обратную сторону не получается? Воистину, идёшь щипать — не вернись общипанной. Плавки-то на месте, а вот лифчик…
Послышался зверский крик: "Кья!" и началась последняя, решающая атака, теперь уже в битве за девичью честь. Стройная девичья ножка двинулась по проторённому пути — с удвоенной яростью. Сорвать, содрать эти ненавистные плавки, красные, как будто бы для быка нарочно.
Гелик не понял, хотят ли его по-прежнему раздеть, или же решили нокаутировать как опасного свидетеля. Клич-то почти что каратистский. Но что-то подсказало ему, что за руку стоит дёрнуть послабее. Он так и дёрнул, потянул даже.
И девичья нога, привыкшая к резким рывкам, заходя на посадку, не нашла твёрдую землю! И инерция увела её на второй круг.
Со стороны это выглядело даже забавно — гимнастика, да и только. У гимнасток амплитуда пошире, они ведь растянуты, но и так недурно — тройное сальто ногой. Уже на кульминации второго круга девчонка в страхе выпустила враждебную руку и занялась самоспасением — как утопающая будто. Руки хватались за что попало, пока нога крутилась в воздухе, а уже обе груди болтались на свободе, и каким-то образом дёрнули пальцы за завязки на бедре. Трусы свалились…
Ощутив одну руку свободной, Гелик попытался начать бороться с оставшейся врагиней, но та вдруг выпустила его руку, встала между ним и поверженной "нудисткой" и стала толкать его обеими руками в грудь, выкрикивая: "Уходи!", "Чего пристал!", "Чего вяжешься к девочкам!", "Хулиган!"
От такой несправедливости рассвирипеет даже телёнок. К тому же крики могли услышать зрители и лишить его монополии на зрелище. И вот наш герой предпринял то, что никогда не позволял себе раньше: шагнул к лицемерке, взялся за лямки через плечи, с силой раздвинул их и попытался спустить по плечам. Одна показала верх, пусть и другая не отстаёт. Низ, ладно уж, один на двоих голый.