— Вытер? Слушай теперь внимательно: щупать будешь только то, что я скажу и подставлю. Руки не распускай, никакой самодеятельности, ты меня понял?
— Угу. А можно — тыльной стороной ладони? Или вообще… боюсь я щупать.
— Ещё чего — тыльной! Это всё равно что прийти на свиданку и сесть к девушке спиной. Невежливо. И так в темноте, лиц не видим. А вот бояться поздно, отставить боязнь дотрагиваться до девочек!
Это она у военрука оборот позаимствовала. "Старшая сестра" вряд ли могла уговаривать "младшего брата" на такое дело.
— Не боись, начнём с малого. Ножку мою ты уже в руках держал, когда нюхал. Но ничего не заметил. Давай я помогу тебе руки на плечи — вот так — а ты присядь, только медленно, найди мои щиколотки и ощупай ноги до колен. Медленно и внимательно.
Обычно внимательность предполагает открытые глаза, но тут всё иначе.
Ага, нашёл щиколотки. А руки-то, руки подрагивают! Ева чуть нагнулась вперёд и положила ладони на колени — на всякий случай.
— Да что ты щекочешь — ой, хи-хи-хи… ты покрепче прижимай, щупай… нет, не так сильно, это уж чересчур. Средне, ладошкой так провели просто.
— Из… звини, я ведь впервой. Так хорошо?
— Пусть так. Теперь с обратной стороны, а то впереди кость одна. Чуешь?
— Чую.
— А что чуешь?
— Ну… классные у тебя ноги.
А ведь и до коленок ещё не дошёл, робёнок. Возьмём за ручки, проведём насильно.
— А сейчас что?
— Ещё лучше ноги.
— Я же велела быть внимательным! Ножки мои без единого волоска, а у вас, мальчишей, их в избытке, словно у обезьян каких. Ровненькие, не кривые какие-нибудь, как опять же у… обезьян. Мягенькие, мышцы жирком сдобрены, самую малость. В общем, на такие только шёлковые чулочки и надевать. Или колготки.
— Слушай, а зачем девушки почти все носят джинсы? — Он поднялся. — Такие классные ножки — и прятать под грубую материю. Даже в школе едва треть в юбках да платьях, а тут уж, в городе, вообще все поголовно.
Как тут ответить?
Мода, конечно, но почему она появилась? Кира говорила, что читала о мужском гормоне со сложным названием, что то с "тесто-", так вот он выделяется у женщин, сознающих, что носят мужскую одежду. И это им в кайф. А потом выясняется, что женские функции им не под силу, даже младенцы от молока с этой гадостью отворачиваются. Но уверенно, словно всезнающая, объяснить она этого не сможет, да и с гормоном ясности особой не было. Поэтому выберем объяснение попроще.
— Понимаешь, они хотят подчеркнуть свои ягодицы. В юбке они смазаны, особенно нижняя часть, юбка ведь свисает и многое скрывает. А джинсы попку облегают со всех сторон и показывают — в упакованном виде. При ходьбе задница играет, ты небось, видел уже — ещё один плюс. А ножки никуда не уйдут, джинсы-то девчонки снимают — хотя бы перед сном.
Вроде поверил.
— Попка?
— Да, и до неё дойдём, не гони. А пока от ног переходим к рукам.
Она заставила провести по ним от ключиц до кистей.
— И тут волос нет!
— — Молодец, догадался. Видел ведь раньше, сто раз девочкины руки видел, а что волос нет — вот только сейчас дошло. Но тут и жирка подкожного побольше. Руки-то меньше работают, чем ноги ходят. Я ещё тощевата, а у других и того жирнее. Кода у меня шелковистая, а?
— Д-да.
— А если развёрнуто? Учись делать девушкам комплименты.
— Щел-шелковистая у т-тебя кож-жа.
— Молодец! Кстати, комплименты делаются до лапанья, учти.
— Я разве лапаю?
— Нет, это я на будущее. Если девушку не подготовишь к рукам, хотя бы теми же комплиментами, можешь и схлопотать.
— По-понял.
Покладистый у неё кавалер!
— Идём дальше. Вот, пощупай шею. Захочешь похвалить, скажи "лебединая", а захочешь отличие найти — заметь, кадыка нет. Дай-ка я тебя щупану. Ага, вот он, кадычок. — Послышалось горловое бульканье. — Да отпустила уже, сглотни. А у меня нет, и это красиво, по-моему. Уж шеи-то девичьи ты сто раз видал, небось.
— И вправду… Но я насчёт кадыка и не думал, клянусь!
— Ты и на лИца, небось, внимания не обращал. То есть обращал, чтобы отличить одну девчонку от другой, а вот что их роднит, и не заметил. Осторожно, подушечками пальцев обведи лицо, не жми только. Ф-фу, ногти у тебя нестриженые, куда только мама смотрит.
— Да я сам себе стригу.
— То есть сам — не стрижёшь. К глазам и не приближайся. Щёки, лоб, подбородок. Губы тоже не задевай, в помаде они. Учти, будет пахнуть духами от твоих ручонок, когда домой вернёшься, так ты или умойся, или придумай что-нибудь соврать. Мол, уронила девочка косметичку, а ты помогал собирать.
— Нюх-нюх… Да, попахивают.
— Да ты потом вымоешь, ты лучше оцени гладкость кожи, её нежность, мягкость. Скулы закруглённые, кости нигде кожу не натягивают. И ни волосинки нигде, брови только. Ты, кстати, бреешься? Дай-ка я пощупаю.
— Э-э, да у тебя тоже ногти!
— Не "тоже ногти", а маникюр. Чистые и ухоженные, и не такие уж длинные. Я же работаю здесь. Короткий вариант маникюра, это тоже особенность девушке с девочкиного возраста. Но я тебе в глаза не тычу, просто щупаю щетину. Да, не сегодня-завтра придётся тебе начать бриться. Если меня обследуешь до конца, то бритьё окончательно сделает тебя мужчиной.
— Я… да есть бритва уже.
— Я так и знала! А вот женщинам ничего такого не нужно.
— А я где-то слышал, что некоторые женщины бреются.
— Да лицо, что ли! Но об этом после, — спохватилась наша героиня. — Пощупай лучше мои шелковистые волосы. Сейчас они стянуты в хвостик, потому что я работаю. Распускать сейчас не хочу, долго потом затягивать. Мальчишки сейчас нам подражают, тоже носят "хвостики", но разве это красиво у них? Скажи!
— Н-нет, нехорошо даже. Я не такой, вот, пощупай.
— Н-да, а постричься не мешало бы. Впрочем, дело своё, успеешь ещё до учебного года. О моих волосах речь, не о твоих. Мы, девушки, голову моем очень часто, и она у нас всегда читая. А ты, небось, думал — это она сама такая, безо всяких усилий? Нет, шалишь, малыш!
Она почувствовала, как он вдохнул у самых у волос. А ведь раньше говорил, что запах шампуня выветрился. Значит, начал воспринимать неуловимы аромат женственности. На глазах растёт мужчина! Что ж, от целомудренных частей тела дошли до зон более пикантных, пора ему и туда входить.