И ещё больше расшевелил спящих до того красавиц. Ева почуяла, как из её тела, напрягая чуть не до лопанья кожу, выворачиваются молочные железы. Будто невидимая рука их ведёт вперёд, а ведь это собственные грудные мышцы! Откуда же у меня столько плоти?
А этот всё возится с застёжкой, не сходятся концы с концами. Не догадался бы о чём.
— Погодь. — Тяжёлый вздох. — Отпусти концы. — Ещё вздох.
И вот тут Ева испытала впервые ощущение, которое тщетно потом пыталась повторить — ощущение баланса ягодиц и бюста. Этого не передать, в это можно только поверить. У кого большой бюст, у тех он рос, разумеется, постепенно, и девочка-девушка медленно вплывала в этот баланс, либо оставаясь в нём, и, значит, не замечая, как не замечаем мы воздух. Либо — выплывала в обратную сторону, если бюст в итоге перевешивал ягодицы. Память о былом заставляла таких девиц заниматься спортом, накачивать ягодицы, утяжеляя их, укрепляя и бёдра, но если и удавалось чего достичь, так тоже постепенно. Дух не захватывало.
А у Евы словно за считанные секунды выросли груди и уравновесили ягодицы. Весомо, грубо, зримо она это почувствовала. Такое не каждой даётся.
Парень же вдруг сильно ощутил на себе плавки, мешающие свободе тела. Те же почти ощущения, что тогда, в скаутском лагере.
В домике тогда собралась дюжина мальчишек примерно одного возраста, класса шестого-седьмого. И вот, неумело разбирая свой "тряпочный" багаж, они разговорились и обнаружили, что дома им не дают спать в плавках — только в пижамчиках.
Одним запрещали домашние прямо, открытым текстом, другим просто не советовали. У третьих просто, без слов, контролировали гардероб, а четвёртом эту мысль внушали исподволь, как о мытье рук и смене носков.
Из такого всеобщего неодобрения вырос большой запретный плод. А он, как известно, сладок. Захотелось надкусить хотя бы. И ситуация как нельзя более подходит. Никакого над тобой контроля, никакой опеки.
Попробовали. Дружно, скопом.
Разницы не заметил, прохрапел до утра, всего один — из тех, кому пижаму подсовывали исподволь. Ему что одно, что другое. А может, просто не созрел ещё, низ вёл себя по-девочкиному. В общем, спал на зависть другим, да и всё тут.
Остальные в разной мере нарушили сон. Кто ощущал грубую ломку привычки, кто страшился, что вот придут и застукают — хотя и некому было, беспричинный это страх. И неконтролируемый. Что тут поделаешь? Только наступление утра оправдывает надетые на страшащихся плавок — на ручку, мол, собрался.
А некоторые сообщили, что всё у них там напряглось, вспухло. Будто шарик воздухом надули, и ощущения новые. Хотя особых неудобств не было, новые ощущения сон ломали. Лежали с закрытыми глазами, в полузабытье впадали.
Одному, впрочем, мешало не только это. А может, он лучше других прислушивался к себе, мог выразить развёрнуто свои ощущения, переживания. И сделал акцент на новизне ощущений в интересном месте мальчикового тела, на неизбежном ожидании того, что вот-вот они станут ещё интереснее. Что-то неиспытанное случится. Разве тут уснёшь! Простое мальчишеское любопытство не даст.
Посовещавшись, решили так или иначе научиться засыпать и спать до утра в плавках. Спортивный интерес появился в этом. А новые ощущения пускай им в сон проникают, а если они того заслуживают — хозяин проснётся уж.
И началось настойчивое овладение новым умением. Знаниями в школе так не овладевали, как этим.
Многие одолжили плавки попросторнее у своих более крупных соседей. Сами крупные на первое время стали своё ночное бельишко приспускать, а привыкши — подтягивать на прежнее место. Кто-то засыпал с аутогенной тренировкой, внушая себе, что он в привычном ночном. Некоторые в медпункте всеми правдами и неправдами раздобыли успокоительную настойку. Было и чистое упорство, стремление превозмочь себя. Не посплю ночку-другую, так потом сон с ног свалит, мелочам мешать себе не позволит.
Медленно, со скрипом, по бессонница стала отступать. Правда, обнаружились неожиданности.
Двое, дезориентированные глушением позывов от низа, обдулись в первую же ночь, которую им удалось проспать от отбоя до подъёма. Позор-то какой! Хорошо ещё, что на ужине поили мало, стакан компота всего. Тут уж ночные плавки отпали сами собой. Восстановить бы рефлекс в мягких трусиках!
У других плавки тоже стали мокрыми, но по другой причине. К утру заскорузли, не отдерёшь их от интимных мест. Тут уж смотри, кайфуешь ли ты во сне или как. Если да, по позаботься о переодевании утором, ликвидации следов. Воспитательницы к ним заходили иногда, проверить, чисто ли, порядок поддерживают? Освой профессию прачки, не к девчонкам же обращаться. Впрочем, это двусмысленно звучит…
Один мальчик интуитивно выбрал для сна удобную позу на спине: ноги слегка разведены, под коленками валик из запасной простыни, голова без подушки и даже немного назад запрокинута, руки раскинуты, но через край не свешиваются. В таком положении тело у него сильно расслаблялось, словно сникая, уменьшаясь в объёме, что всякая одежда "пропадала" и наступал хороший сон. Но стоило во сне позу эту нарушить, как в сновидения вплывал давно знакомый мотив полного мочевого пузыря. Парень с трудом просыпался и обнаруживал, что вздулся у него отнюдь не пузырь и что не "по-маленькому" ему хочется, а… ну, скажем, "по-минималенькому", если по объёму, и"по-великому", если по ощущениям. В пижаме же способ засыпания был стопроцентным, дома только так и стал спать.
Кто-то просто спал, но похуже обычного, а извергал редко, раз в неделю или дней десять. Направление снов сменилось, многие усилили или обрели интерес к девочкам. Впрочем, ни во что серьёзное это не выливалось, "мужские" разговоры, подсматривание, фантазии.
Если спящий во сне метался, вскрикивал, мешал спать соседу, тот знал, на что вспухшее надо нажать основанием ладони, чтобы наступила влажная разрядка, на лицо снизошло блаженное выражение, вскрики сменились дыханием кайфующего, наступило успокоение. Мальчишеская взаимовыручка, не более.
Тут подфартило в тренировке. Выдали мальчишкам для учебных тревог противогазы. И кому-то пришла в голову мысль, приучить себя спать с обтянутой резиной головой. То есть отвыкнуть от привычки засыпать непременно с головой свободной и свободой разбросанного под одеялом тела, не обращать внимания на стеснения, голова то или таз. Без боли, конечно, без большого дискомфорта. В общем, в чём весь день проходить ништяк, в том и в ночь уходить — конечно, реально весь день в этом не ходя.