— Ты его видела, Лин? — повторил он. — Видела его где-либо?
Моё лицо пылало. Много мыслей бешено вертелось в голове. Мне был нужен этот оберег. С того мига, как я нашла его, моя жизнь изменилась. Я стала другим человеком. Но Хуан мой друг. Мой лучший друг во всём мире. Он всегда был готов мне помочь, когда это было нужно. Я не могла солгать ему, так ведь?
— Нет, — сказала я. — Я нигде не видела его.
Хуан ещё пару секунд глядел на меня. Затем неторопливо кивнул и снова начал наблюдать за игрой.
Сердце у меня теперь билось тяжко. В желудке ощущалась какая-то тяжесть.
— Где ты потерял его? — спросила я.
Он не ответил, сложил руки около рта и закричал, поддерживая собственную команду. Я отошла от скамьи боком, ощущая себя полной дурой. Я сунула руку в карман пиджака. Стиснула в руке резиновый череп.
<<Возврати оберег, Лин>>, — звучал голос в моей голове.
Голос добра и дружбы. Но я уже знала, что его не возвращу. Я уже рысцой выбегала из спортзала, идя к выходу по коридору.
<<Он мне самой ещё необходим — ненадолго, — говорила себе я. — Совсем ненадолго>>.
Ровно на столько, чтобы успеть выиграть волейбольный чемпионат. На столько, чтобы впервые в жизни получить хорошие годовые оценки. На столько, чтобы поразить своих друзей…попасть в команду по плаванию…сделать себе имя… На столько, чтобы стать победительницей. Весь путь до дома я сжимала в ладони маленький череп.
<<Я возвращу его Хуану через несколько недель, — говорила себе я. — 14 дней, вот и всё. Ну, может, 21 день. И затем я возвращу череп ему. И у него вновь будет его везение. Какой вред от этого?>>
Никакого вреда. Когда я вошла домой через заднюю дверь, в коридоре затрезвонил телефон. Я скинула рюкзак и подбежала к нему. К моему удивлению, это был мистер Кофу.
— Лина, хорошо, что я застал тебя, — сказал он. — У меня очень хорошие новости. Помнишь, я говорил тебе о своём друге из компьютерного салона?
— Ага, и что?
— После того, как ты ушла, я побеседовал с ним, и он сказал, что ты можешь приступить к работе уже в субботу.
— Отлично! — обрадовалась я.
— Но главная новость в другом, — продолжал мистер Кофу. — У него имеется друг, готовящий компьютерное анимационное шоу. И он очень хочет поглядеть твою работу.
— Да?! — воскликнула я.
— И ему необходимы короткие отрывки для его шоу анимации прямо сейчас, — продолжал мистер Кофу. — Если ему они понравятся, он сказал, что за них заплатит 100$.
— Вау!
— Лина, твоя программа завершена? Ты готова её показать? — спросил он.
Я задумалась.
— Почти, — сказала я. — Мне необходимо ещё 2 дня. От силы 3.
— Постарайся успеть, — сказал мистер Кофу. — Я думаю, почти всё, что ему необходимо, он уже подобрал. Он будет показывать шоу по всей стране. Жалко было бы упустить такую…
— Ещё бы не жалко! — перебила его я. — Я прямо сейчас засяду за работу, мистер Кофу. Спасибо вам. Большое спасибо!
Волнуясь, я поспешила к себе в спальню и включила комп.
<<Возможно, я сумею кое-что сделать до обеда>>, — решила я.
Я слышала, как явилась мамуля. Я крикнула маме <<привет>> и сказала, что работаю над собственной анимационной программой. Спустя пару минут снова затрезвонил телефон.
Мамуля сказала пару фраз, затем я услышала, что она бежит вверх по лестнице. Она влетела ко мне в спальню, подбежала ко мне сзади и крепко обняла
— Это за что? — удивилась я.
— Звонили из Стейк-хаус Марио, — с улыбкой сказала мамуля. — Это же твой обожаемый ресторан. Лина, ты выиграла! Помнишь ту лотерею, в которой мы принимали участие, когда были там в прошлый раз? Так вот, ты в ней выиграла! Они вынули твою карточку. Ты выиграла обед для всей семьи. А конкретнее, 12 обедов! Один раз в месяц в течение года.
— Ух ты!
Я подскочила на стуле. Хихикая и обмениваясь возгласами ликования, мы с мамулей от радости затанцевали по спальне.
— Невероятно! Ты выиграла в лотерею! Это просто потрясающе! — волнительно сказала мамуля. — Нам придётся теперь тебя называть Счастливица Лин!
— Ага, Счастливица Лин, — повторила я. — А что, мне нравится. Оно так и есть: я — Счастливица Лин.
Я проработала над собственной программой почти до двенадцати ночи. Всё всматривалась в светящийся экран монитора, пока изображение не поплыло перед глазами, сливаясь в расплывчатое пятно.