— Вот она! Умоляю, поглядите её!
Она жестом предложила мне сесть около неё.
— Я разговаривала с продюсером компьютерного шоу, — сказала она. — Сегодня днём он сам мне позвонил. Он сказал, что если мне понравится твоя анимация, я должна отправить её ему незамедлительно.
— Здорово! — вскрикнула я. — Это замечательно!
— А ты не хочешь снять свою куртку?
— Нет, — ответила я, переводя дух. И вставила дискету в ZIP-дисковод. — Нет времени. Вам нужно поглядеть это прямо сейчас.
Она засмеялась.
— Сбавь ритм немного. Сделай глубокий вдох.
— Я сделаю вдох после того, как вы поглядите мою программу, — сказала я.
Она откинулась на спинку стула и заложила руки за голову.
— Ты работала над этим два года?
Я кивнула. Нашла нужный файл в директории диска и два раза щёлкнула мышкой.
— Сейчас пойдёт, — проговорила я, нервничая так, что мышка дрожала под рукой.
Моё дыхание свело, в груди стало тесно, казалось, она вот–вот лопнет. Интересно, можно лопнуть, волнуясь? Я вытянула шею к монитору. Экран был весь тёмным.
— Сейчас начнётся… — прошептала я.
Я ждала, пялясь на чёрный экран, когда появятся яркие разноцветные вспышки в начале.
Ждала и ждала… Наконец тусклое свечение заполнило экран. Два
освещённых круга. Два красных круга горели в центре чёрного экрана. На меня глядели немигающие и неподвижные глаза.
Миссис Хэндлмэн прокашлялась.
Её взор был направлен на экран.
— Это что — глаза? — спросила она. — Они хотя бы двигаются или как?
Я открыла рот, чтобы ответить, но не произнесла ни звука.
Ошеломлённая, я смотрела на эти горящие глаза зла. Понимая, что вновь потерпела поражение.
Напудренные щёки миссис Хэндлмэн были теперь пунцовыми.
— Это всё, что ты можешь показать? — спросила она.
— Да, — прошептала я. — Это всё.
Мой проект исчез. Два года работы пропали даром. Огненные глаза торжествующе глядели на меня.
Встав, я побрела из класса. Я плелась по пустому коридору с понурой головой и засунув руки в карманы.
<<Я проиграла, — думала я. — Теперь я навсегда останусь неудачницей. Мы с Хуаном — оба. Несчастья станут преследовать нас до конца жизни>>.
Я повернула за угол и едва не столкнулась с тренершей Свенсон.
— Лина, как жизнь? — спросила она.
Я что-то пробубнила себе под нос.
— А я собиралась звонить тебе сегодня вечером, — сказала она. — Заболела Энн Мейсон. Тебе завтра придётся плыть вместо неё.
Я вскинула голову.
— Что? Плыть?
Я совсем забыла, что являюсь членом сборной школы по плаванию.
— После уроков встретимся в бассейне, — сказала тренерша. — Удачи тебе.
<<Нужна она мне>>, — мрачно подумала я.
Но тут до меня дошло, что мне предоставили ещё один шанс. Ещё один шанс, чтобы победить без удачи. Ещё один шанс победить судьбу. Самый окончательный шанс.
***
Следующим утром я пошла в школу в бейсболке — чтобы никто не увидел голые проплешины у меня на голове. А когда я чистила зубы тем утром, третий зуб выпал из моего рта. Весь язык покрылся твёрдыми белыми бугорками.
Конечности чесались. На коже стали появляться такие же красные прыщи, как у Хуана. Я с трудом дотянула до конца уроков.
Я могла думать только о соревновании по плаванию. Смогу ли я как-то победить? Стать чемпионкой, сломать схему и нанести поражение Хозяйке судьбы? Не шибко я надеялась на это. Но понимала, что должна предпринять ещё одну, окончательную, попытку.
Понимала, что должна отдать этому все оставшиеся силы. Спустя пару мгновений после того, как я залезла в бассейн для разогрева, прозвучал свисток тренерши Свенсон, отразившись эхом от кафельных стен.
— Всем плыть от борта до борта! — крикнула она. — Полностью не выкладывайтесь, только для разогрева!
В другом конце бассейна я увидела <<Дылду>>. Она прыгнула в воду и поплыла ровными сильными гребками. Я нырнула под поверхностью воды и последовала за ней. Было приятно чувствовать тепло воды на зудящей коже. Я начала энергичнее двигать ногами.
Набрала скорость. Когда я подняла голову над поверхностью для глубокого вдоха, вода вдруг вскипела водоворотом. Я набрала полный рот. И захлебнулась.
Кашляя и отплёвываясь, я старалась прочистить горло и вдохнуть. И тут, к моему страху, мой желудок сжал спазм.
— Ур-р-рн… — Я не смогла сдержаться.
Весь мой обед выскочил наружу.