Сегодня условия, вызвавшие растерянность и нервозность в начальный период насаждения рыночно-базарных отношений, казалось бы, должны стать привычными: ведь прошла четверть века! Тем не менее адаптации к ним нет как нет: жизнь, базирующаяся на частнособственнических идеалах, не может быть стабильной в принципе, поскольку предательски скользка, неустойчива и алчна по природе своей ее основа – «священная» частная собственность.
Но если целью жизни бедных является элементарное выживание, то цель богатых – непрерывное обогащение. Поскольку обе цели ясно не очерчены (предел мечтаний – величина переменная), то сетуют на свою жизнь и те и другие. Их роднят, несмотря на разность уровней, потребительские, по сути, позиции; у обеих материальное «на корпус» впереди духовного. Справедливости ради следует отметить, что и представителей категории тех самых духовно продвинутых «белых ворон», особенно в среде молодых людей, стало заметно больше. Критическое осмысление происходящего, переоценка жизненных ценностей в среде потребителей становятся все более явными, что, конечно, радует. Но пока это скорее тенденция к желаемым изменениям, не более того.
Жизнь, основанная на таком нестабильном фундаменте, всамделишной не воспринимается. Будучи перенасыщенной атрибутами бутафории, она, естественно, не имеет ни глубины, ни константы. Зато она имеет ось, вокруг которой вращается денно и нощно: это деньги. Все в такой жизни суетливо, поверхностно, фальшиво; все без исключения продается и перепродается. В сущности, это пир животного начала в человеке; причем пир во время чумы. Коммерческий дух пропитал все и вся, святого нет ничего (кроме денег, конечно), поскольку сама «священная из священных» сродни профессиональной проститутке, неукоснительно следующей изменчивой конъюнктуре рынка без оглядки на мораль и нравственность. Ценности, наполняющие такую жизнь, или материально-физиологичны до откровенного цинизма, или сусальны и глуповато мишурны до безнадежного примитива; коэффициент полезного действия ее крайне низок. В целом это дорогостоящая дешевка, начисто лишенная красоты – «сосуд она, в котором пустота» (Н. Заболоцкий. «Некрасивая девочка»).
Взаимоотношениям людей с гипертрофированным животным, недоразвитым душевным и атрофированным духовным планами триады, естественно, не чужды встречная ненависть и взаимное озлобление. К примеру, моральный климат наших автодорог, где, за редким исключением, человек человеку – волк. Однако наиболее яркой, глубокой и всеобъемлющей является, мягко говоря, нелюбовь бедных к богатым (варианты: бедных – к менее бедным, богатых – к более богатым). Да, это антагонисты, но лишь сугубо в плане межчеловеческих отношений, не более того. В масштабе же божественного эксперимента в целом – это не враги, а сотрудники, исполняющие разные функции в решении общей задачи, соучастники единого грандиозного процесса. (Впрочем, взаимоотношения между сотрудниками даже в пределах одной конторы могут быть далеко не безоблачными.)
Разделение людей с помощью инструмента, именуемого «священной частной собственностью», промыслено Творцом для достижения главных целей Своего эксперимента: выявлению в человеке всей глубины «зла от юности его» и спасению людей, «претерпевших до конца». Этим же целям служат божественные разделения людей и по иным параметрам. К примеру, разделение «преступники и жертвы», где и те и другие могут в зависимости от обстоятельств меняться местами и даже исполнять обе функции одновременно. Обращаясь к ученикам, Христос говорит: «Думаете ли вы, что Я пришел дать мир земле? Нет, говорю вам, но разделение» (Лк. 12,51).
Это назидание, если вдуматься, призвано открыть человеку простейшую истину: разделение людей по различным критериям на полярные противоположности есть божественная данность, неизбежное условие бытия. Можно ненавидеть антагониста, ибо нам еще далеко до воплощения заповеди: «…молитесь за обижающих вас и гонящих вас» (Мф. 5,44), но не признавать за ним права на свою нишу – нельзя; ненужных (по человеческим меркам!) людей в божественном эксперименте не существует. Поэтому не следует сетовать на Бога, причитая: «И как только Господь терпит такого… (такую… таких…)?!». Именно в противостоянии и столкновении антагонистических интересов (и не только материальных или служебных) людей, разделенных Господом, и открывается все многообразие неведомых Ему доселе качеств, присущих лучшему из Его творений – человеку.