— С чего вы взяли? — нахмурился он. — Мне не нужна помощь.
— Гордая молодежь, — покачал головой старикашка. — Нужна, я ведь не слепой.
Каннор цокнул языком:
— Даже если и нужна, ваши услуги мне ни к чему. Я в силах разобраться сам. Да и вряд ли вы сможете решить мою проблему.
— Надо же, — ничуть не огорченно протянул попутчик. — Мажортеста-одиночка. Я думал, все канноры доверяют людям. А рыба начала гнить, и, правильно говорят, с головы.
Старикашка оправил темное пальто. Дейр заметил, как черная ткань легко вытягивалась и переливалась на солнце. Шерсть Лярских коней, не иначе. Такую на Недивинах не сыщешь — лайтовцам строго-настрого запрещено ее вывозить и продавать. Все равно, конечно, продают, жить-то надо. Но пенсионер не походил на человека, способного выложить не одну тысячу за редкую вещицу.
Помимо накидки, в глаза бросалась небольшая клетка, которую старик обхватил двумя руками. Толстые белые прутья, золоченая узорная ручка на вершине. Она пустовала, только донце украшало несколько иссиня-черных перьев с зазубренными краями.
Дейр ткнул на них пальцем и, задыхаясь, проговорил:
— Перья… перья тех самых птиц!..
— О, да ты глазастый, — ухмыльнулся старикашка и стукнул худощавым пальцем по прутьям. — Действительно перья, действительно птиц. Насколько мне известно, ведь только у птиц они и есть.
— Вы ведь прекрасно знаете, чьи это перья! — Парень вцепился в кресло пальцами и чуть не продырявил обивку. — Перья тех самых черных ласточек.
Сосед поморщился:
— Неужто вы за столько времени так и не придумали им название. Так ведь и запутаться недолго. Черные ласточки, ха! Они ведь безобидные. А вот птицы, Лайтовские птицы… На Недивинах их, милок, уже лет двадцать так и кличут.
— На Недивинах — как угодно, — пожал плечами каннор. — А на земле Лайтов их так звать глупо. У нас все Лайтовское. Зачем лишний раз повторять?
Старикашка пробормотал что-то под нос, одобрительно покачал головой и заявил:
— Лайтовское… Это тебе не Инсивское и не Каннорское. Лайтовское, — снова повторил он, пробуя слово на вкус. — Единое. Ну, а тогда птиц кличьте Недивинскими.
Дейр усмехнулся:
— Так ведь они не с Недивинов прилетели.
Незнакомец посерьезнел, сдвинул густые брови к переносице. Наклонился — парень почувствовал характерный старческий запашок нафталина и сигар, — облизнул сухие губы и тихо, будто чего-то страшась, проговорил:
— А откуда тогда?
Взвизгнули тормоза, мир на мгновение померк. Дейр чуть не ударился головой о спинку сиденья впереди, но вовремя выставил руки. Отовсюду загудели возмущенные голоса.
Из кабины выскочил водитель, замахал руками и крикнул на весь салон:
— Все в порядке! Все хорошо! Просто ласточка врезалась в лобовое стекло.
И произнес таким тоном, будто в автобусы каждый день врезаются ласточки.
Дейр косо глянул на сиденье рядом с собой. Противный старикашка пропал, а на его месте осталась только клетка с несколькими перьями.
Комментарий к Глава 18. Цветные светлячки
Если вы после прочтения главы подумали “Что-о-о вообще здесь происходит?”, то поспешу вас успокоить - у меня в голове такие же мысли)) Ладно-ладно, потом все прояснится!
Докопались-таки до этих птиц несчастных. У девяти из десяти персонажей здесь фобия черных ласточек, елки-палки…
Ну а в следующей главе мы узнаем, что же случилось с Сондрой Керш, кто виноват в ее исчезновении и чем же еще опасны инсивы, кроме полного отсутствия моральных устоев…
========== Глава 19. Откровения ==========
Эрику словно обухом по голове ударили. Оливер инсив. Инсив! Он враг, он убийца. Из-за таких, как он, погиб Йенц, исчез Ил, Дейра ранили. Он — чистейшее зло. Он плохой!
— Ты… ты… — задыхалась Эрика.
— Да. Я инсив, — снова огласил приговор парень. — Но прежде, чем ты вцепишься мне в глотку, позволь мне с тобой поговорить.
— Не о чем нам с тобой разговаривать! — взвизгнула Белуха и метнулась к ближайшей стеклянной двери.
Бежать. Бежать, бежать, бежать. Как можно дальше от Оливера и его лагеря. Шаги отскакивали от стен, и казалось, что инсив дышит ей в спину. Но коридоры оставались пусты. Бесконечные длинные коридоры.
Наконец, впереди замаячила дверь. Через стекло просвечивал мягкий дневной свет. Вот вам и зал без выхода! Вот вам и вне пространства! Выбралась легче легкого!
Девушка с размаху распахнула дверь и скакнула за порог. Победно улыбнулась, но тут же замерла на месте. Снова тот же самый зал! Вокруг десятки стеклянных дверей, а у одной, деревянной, сидит Оливер. Буравит Эрику кошачьими глазами и хищно улыбается. Вот-вот из-за губ вылезут острые клыки.
Нет, здесь много дверей! Хотя бы одна должна вести наружу!
Эрика бросилась к еще одному проходу. Преодолела длинный-длинный коридор и, запыхавшись, снова влетела в главный зал. Еще одна попытка — снова неудача. Бежать некуда, она теперь один на один с инсивом. И что делать? Хоть бы оружие какое-нибудь было!
Оливер медленно поднялся с пола, отряхнул одежду, несмотря на идеально чистый пол, и сложил руки на груди.
— Набегалась? — хмыкнул он и облокотился на дверь.
— Я не хочу с тобой разговаривать! — запыхтела Эрика, потопталась на месте и взвизгнула, — Выпусти меня!
— Сначала дай мне объясниться.
— Не дам! Выпусти меня немедленно!
— Выслушай меня, — нахмурился Оливер. А затем рявкнул так грозно, что в его происхождении сомневаться больше не приходилось, — Иначе не выпущу!
Эрика нервно сглотнула, шагнула назад. Ей никуда не деться. Оливер, если захочет, бросит ее здесь. Как ни горько признавать, но надо ему повиноваться. Хотя бы на пару минут.
— Успокоилась? — уже мягче уточнил Оли. Промурлыкал, как раньше.
Белуха кивнула.
Парень приподнял уголки рта, довольно прищурился и глубоко вдохнул.
— Да, я инсив, — начал он. — Я родился на острове Инсив, состою в лагере инсивов и ношу желтый камень на груди. Но разве поэтому я плохой?
— Да, — тут же выплюнула Эри.
— Брось! Я же ничего плохого лично тебе не сделал. Наоборот, мы отлично общались, я тебе помогал. Не будь меня, когда бы ты еще разобралась в своих способностях?
— Ты врал! О своем происхождении и даре — ни единого слова, хоть я тебя чуть ли не напрямую спрашивала. Врал и не краснел.
— Но я ведь тебе не вредил!
— О, да, до сих пор ты не вредил, но через день, неделю, месяц, ты мог втереться мне в доверие и просто убить!
Оливер взмахнул руками:
— Почему ты обо мне такого ужасного мнения?
— Потому что вы, ваш народ — чистое зло. Вы ранили Дейра, — Эрика принялась загибать пальцы, — Из-за вас пропал Ил и погиб Йенц. Вы безжалостные убийцы!
— Не вали на меня грехи моего лагеря, — огрызнулся Оли. — Если бы не я, между прочим, ты бы уже давно гнила на городской свалке. Так что изволь послушать меня, хоть немного.
Девушка насупилась, потопталась на месте и осторожно села на мраморный пол. Хорошо, она его выслушает. Но верить ему не обязательно. Как только Оливер откроет дверь, Эри тут же рванет куда-нибудь подальше от него.
— Отлично. — Парень тоже сел на пол, уложил руки на колени и глубоко вдохнул. — Во-первых, прости за обман. Я действительно хотел рассказать тебе обо всем, но… Но просто не знал, как ты это воспримешь. Узнай ты, что я опенул, тут же начала бы расспрашивать о лагере, а так безбожно врать — нет. У меня есть совесть, Эрика, и она бы меня загрызла. А тебе уже промыли мозги канноры. Актер из меня никакой, но ты, очевидно, сама желала верить в мою «хорошесть».
Эрика скрестила руки на груди и, совсем как маленькая, надула губу. Будет она признавать, что Оливер прав! Разбежалась!
— Во-вторых, я тебе уже не раз помогал, — продолжал Оли. — Канноры бы никогда не обнаружили тебя, если бы не мои наводки.
— Они что, слушали инсива? — прыснула девушка.
— Нет, конечно. Но зато с опенулом ляров у меня отношения более-менее сносные. А уж ей Дейр доверяет. Пришлось, конечно, повозиться, как следует изучить, чем ты жила и подходишь ли ты в лагерные опенулы. Даже в архив полиции проник, ха… Так что, можно сказать, я приложил руку к пополнению вражеского лагеря.