Увидев Катю, Юля Невская замирает с камышом в руках, а Рита Панечкина, зашедшая как раз за кривую ?лку, решает не выходить, приседая коленями в снег. Катя подходит к Юле совсем близко и, остановившись напротив дрожащей девочки, нюхает е? лицо, глаза, волосы, посапывая носом, где прим?рзла ч?рная кровь. От Кати так гадко пахнет, что Юле приходится напрячь все свои силы, чтобы не сморщиться.
- Сними... сапоги, - шепчет Катя. - И иди, туда... к бер?зе. Только не беги. Стань там и стой.
Юля разувается и медленно, оглядываясь, ид?т к высокой, особо стоящей у болота бер?зе. Катя влезает в оставленные девочкой сапоги и стукает ногой об ногу.
- Эй ты, там, за ?лкой! - хрипло вскрикивает она. - Я тебя вижу!
Рита Панечкина вырывается из-под т?мных еловых лап и бросается бежать через болото, но резко спотыкается, падает, хватается руками за сапог и начинает жалобно стонать.
- Думала убежишь, какашка? - тихо говорит Катя, опуская руку Гали Волчок. Не убежишь.
Рита со стонами привста?т и ковыляет дальше. Катя подходит к Юле Невской, велит ей прислониться спиной к дереву и связывает камышиными стеблями руки девочки за стволом.
- Что ты хочешь со мной сделать? - тихо спрашивает Юля. - Я тут зам?рзну.
- Как? - не понимает Катя. - Тут тепло совсем.
- Мне холодно, - ужасается Юля. - Холодно же.
- Холодно? - Катя смотрит Юле в лицо своими страшными невидящими глазами, и той становится так жутко, что она начинает кричать.
- Ох что ты, заткнись! - шипит на не? Катя. - Не ори, сволочь, а то я тебя сейчас убью.
Юля верит и замолкает, продолжая дрожать от ужаса.
- Жди меня здесь, я скоро вернусь, - обещает Катя и ид?т болоту по следу ушедшей Риты Панечкиной. Она нагоняет е? через несколько минут, потому что Рита еле ид?т, сильно хромая на одну ногу. Заметив сзади Катю, она садится в снег и визжит, заливаясь слезами.
- Да замолчи же ты, - говорит Катя, подходя ближе.
- Я, вот... ногу вывернула... - плачет Рита от страха и злости на свою проклятую судьбу. - Нога болит, я идти не могу...
- Ничего ты не вывернула, - поправляет е? Катя. - Она у тебя почернела вся.
- Вывернула, вывернула! - рыдает Рита.
- Да заткнись, гадина, - кривится Катя, из носа которой снова начинает идти кровь. - Заткнись! - она рубит воздух м?ртвой Галиной рукой и у Риты лопается голова, кровь струями выпл?скивается изо рта и носа впер?д, заливает лицо из глаз, убитая девочка откидывается назад, валится спиной в снег. На болоте снова наступает тишина. Катя подходит вплотную к своей жертве и внимательно осматривает труп, словно ищет какую-то упавшую на него маленькую вещь. Потом она наступает сапогом Рите на кровавое лицо. Под подошвой битым стеклом хрустит кровь, уже превратившаяся в наст.
Заполдень по следам пропавших собирательниц хвороста приходят Валентина Харитоновна и помощница новой начальницы интерната Ангелина Давыдовна, рослая женщина крестьянского происхождения, лет сорока, в армейской ушанке и с толстой русой косой. За спиной Ангелина Давыдовна нес?т винтовку, чтобы поразить пулей любого врага советской власти, будь то зверь или человек. Валентина Никаноровна старательно хрустит снегом позади своей новой подруги, потому что мать е? принадлежала к декадентской русской интеллигенции и не напитала дочь достаточным количеством жирной крови. Увидев брошенные полузаваленные хворостом санки, Ангелина Давыдовна бер?т винтовку в руки и смотрит через истоптанный снег на бер?зу, к которой привязана Юля Невская с рукавицей во рту. Что-то падает сзади не? в снег, она резко поворачивается и видит труп Валентины Харитоновны, лежащий на смутных от то и дело перестающего падать снега саночных колейках. На трупе заметна одна странная особенность: у Валентины Харитоновны нет больше головы, а только какая-то треснувшая, залитая т?мно-красным соком небольшая пробковая колба, оплет?нная спутанными волосами, как волокнами старой ободранной древесной коры. Ангелина Давыдовна понимает, что раньше этот предмет и был головой Валентины Харитоновны, но не может понять, на какой из его сторон находилось лицо. Она машинально валится животом в снег и отползает под прикрытие саночек, выставив перед собой дуло винтовки. Она слышит тишину, такую пустую, что снежинки, как комары, звенят у не? в ушах. Глаза Ангелины Давыдовны чутко водят по инеевым кустам на опушке, отыскивая затаившуюся цель. Постепенно она замечает, что становится вс? холоднее. Морозный воздух прислоняется к е? лицу, покалывая острыми иголочками снега, вынутая из рукавицы на курок рука м?рзнет до пронзительной боли, и лицо тоже начинает ломить, словно в него втыкаются заиндевевшие железные гвозди. Когда Ангелина Давыдовна понимает, что нужно бежать, она уже не может подняться, на не? навалилась усталость, тепло утратившего чувствительность тела иссякло, она закрывает глаза, чтобы уберечь их от холода и не видит выходящую из кустов Катю, а если бы и видела, то не смогла бы даже нажать окаменевшим пальцем курок. Катя приближается к лежащей навзничь за саночками женщине и сбрасывает ногой шапку с е? волос, пробует носком сапога голову. Ангелина Давыдовна ещ? жива, хотя через горло в грудь ей лезет толстая, обросшая шипами гусеница. Катя стоит над ней и наблюдает, как Ангелина Давыдовна начинает д?ргаться и хрипеть от того, что кровь замерзает внутри е? л?гких. Похрипев, она разжимает челюсти на посиневшем круглом лице, кожа на н?м лопается, и выходящая из-под не? кровь сразу застывает на воздухе.
- Кукла из тряпки, - обиженно шепчет Катя, оборачиваясь в сторону леса, хотя там никого не видно. - У не? же краска вместо крови. Такие ни на что не годятся, ясно вам или нет?
В сумерках она навещает труп Гали, которая вс? также лежит в снегу с разбитой головой, сидит возле него и роет отрубленной рукой девушки снег. Потом она подбирает брошенный топор и убивает ударом в лицо себе на ужин привязанную к бер?зе Юлю Невскую, потерявшую уже сознание от холода и голода, высасывает кровь из раны Юлиного лица, обгрызет ей губы, горло и мясо со щ?к. Белым болотом, из которого торчат уродливые не по старости ?лки, уходит она вдаль, завеса рушащегося с непроглядных небес снега скрывает е?, засыпая следы, и т?мные лужи крови белеют, и тени брошенных тел остаются покрываться инеевым мхом. Где-то там, в глубине колючей метели, ложится она в мягкие, убаюкивающие перины снегов, чтобы уснуть и долго спать, не дыша, и чтобы ей приснилось, что снежинки - это падающие зв?зды, которые, приближаясь к земле, становятся, вопреки законам перспективы, лишь тусклее и меньше.
7. Ледяные цветы