Укажу один случай из многих, мне лично известных, когда неопытный адвокат, позволивший себе грубое нападение на нравственные качества свидетеля противной стороны, был сам уничтожен своим допросом. Он спросил свидетеля, не был ли тот осужден за тяжкое преступление. Несчастный свидетель тщетно возражал ему, что вопрос этот не имел никакого отношения к делу. Адвокат настаивал на своем вопросе: «Были ли вы осуждены за тяжкие преступления или нет?»
Свидетель обратился к председателю: «Неужели я обязан ответить на это, милорд?» — «К сожалению, да,— отвечал судья.— Я не могу освободить вас от этого. Вам лучше ответить, потому что отказ от ответа ляжет на вас с неменьшей тяжестью».— «Да, был»,— проговорил свидетель со столь болезненным выражением унижения и стыда, какого я никогда не видал. Адвокат с торжествующим видом опустился на свою скамью. Но торжество это было непродолжительно.
Дождавшись своей очереди, его противник спросил свидетеля: «Когда это было?» — «Двадцать девять лет тому назад!»
Судья: «Вы были еще ребенком в это время?» Свидетель: «Да, милорд».
Нужно ли прибавлять, что слова эти вызвали громкое к справедливое негодование во всей зале, и замечания, сделанные по этому поводу судьей в его заключительном слове, были далеко не лестны для неосторожного адвоката.
Случается, что свидетель дает при перекрестном допросе такой ответ, который нельзя назвать неблагоприятным ни для той, ни для другой стороны, но было бы небезопасно продолжать расспросы в том же направлении. Вам придется решить, можете ли вы без риска пойти дальше, чем решился идти ваш противник, и, чтобы решить это, лучше всего взвесить все факты дела и возможное влияние на них ответа, каков бы ни был ответ; можно также предложить свидетелю один или два вопроса, чтобы изведать почву, и затем, смотря по ответам, продолжать допрос или прекратить его.
Возможно, что во время перекрестного допроса в объяснениях свидетеля проскользнуло помимо воли вашего противника какое-нибудь указание, которым вы можете воспользоваться при дополнительном допросе; но возможно и то, что он намеренно предложил соблазнительный вопрос, чтобы заманить вас на опасный путь. Следует поэтому быть в высшей степени осмотрительным в тех случаях, когда противник, затронувший какое-либо обстоятельство, останавливается, чтобы уступить вам дорогу. Он неверный проводник, и чем дальше вы будете от него держаться, тем лучше.
Можно отметить здесь, что не следует быть слишком поспешным в возражении против вопросов, задаваемых противником. Он иногда только для того и задает их, чтобы вызвать возражение с вашей стороны, а если это так и вы попали в ловушку, ясно, что ваше возражение должно произвести неблагоприятное впечатление на присяжных. Им сейчас же покажется, что есть какие-нибудь закулисные обстоятельства в деле, которые вы хотите от них скрыть. Вы утратите их доверие и, по всем вероятиям, вызовете в них представление, что их стараются обойти и обмануть.
Если попытки вашего противника опорочить добросовестность свидетеля оказались неудачными, гораздо лучше указать на это в речи, чем повторять стереотипные вопросы: «Имеете ли вы какие-либо основания думать?..» и т. д. и т. д. Присяжные уже слышали, что таких оснований нет, и простое повторение того, что им известно, ничего к делу не прибавит; мало того, естественное негодование, вызванное этими попытками, может только выиграть от того, что вы несколько замедлите его выражение. Прежде всего надо помнить, что дополнительный допрос не заключается ни в повторении основного, ни в разъяснении благоприятных для вас ответов свидетелей. Если ваше дело было поставлено прочно и свидетели дают добросовестные показания, вам не много придется сделать в этой части процесса. Если дело сомнительное и свидетели ваши будут изобличены во лжи, никакие дополнительные вопросы не вернут им доверия присяжных. Дополнительный допрос имеет огромное значение и даже необходим для того, чтобы разъяснить что-либо, оставшееся неразъясненным, чтобы изгладить неверные впечатления или развить обстоятельства, которые сами по себе кажутся для вас невыгодными; в других случаях дополнительный допрос будет по большей части хуже простой потери времени, ибо несомненно повредит вашему делу.
В основании дополнительного допроса лежит право стороны объяснять обстоятельства дела. Допрос этот часто бывает настолько важен, что адвокат может выиграть дело, разумно пользуясь им; притом это в большинстве случаев столь невинный прием, что нужна высшая изобретательность и полная неопытность адвоката, чтобы погубить им дело. С другой стороны, для того чтобы в полной мере использовать его и представить присяжным свое дело во всей яркости, приданной ему перекрестным допросом, вам необходимо в совершенстве знать ваши факты и с величайшим вниманием следить за каждым вопросом противника. Но нет ничего более скучного и тягостного для судей или присяжных, как видеть адвоката, который топчется среди установленных уже фактов, сбивая и запутывая их, и делать это только потому, что после продолжительного и, может быть, сильного перекрестного допроса противника ему кажется необходимым задать еще несколько вопросов своему свидетелю. Уясните прежде всего себе, какие факты искажены или затемнены противником и какие новые данные могут быть введены вами в дело; тогда вы будете знать, чтб надо восстановить перед присяжными и что разъяснить им, прежде чем предложите хотя бы одни дополнительный вопрос.
В дополнительном, как и в перекрестном допросе, изучив в совершенстве искусство задавать вопросы, следует немедленно обратиться к изучению искусства их не задавать!
ГЛАВА VII
О вступительной речи поверенного ответчика
Это очень важный момент в процессе, и здесь роль адвоката существенно отличается от приемов поверенного истца.
Последний в большинстве случаев идет по свободному пути; тот встречает всевозможные затруднения как в обстоятельствах дела, так и в изобретательности своего противника.
Посмотрите вокруг себя, как полководец на поле битвы, вглядитесь в силы противника и их расположение. Ищите слабые места; если таковые найдутся, вы на них и направите ваши усилия. Возможно, что в эту минуту ваше дело кажется проигранным безнадежно. Если бы присяжным пришлось решать дело в его настоящем положении, они вынесли бы единогласный вердикт в пользу истца. Но, если факты не слишком сильны или не слишком силен его поверенный, или не сумел последний использовать свои преимущества, единогласия у присяжных не будет и безусловных сторонников у истца не окажется. При таких условиях дело ответчика можно назвать выигранным. Если поверенный истца не сумел к этому времени склонить присяжных в свою сторону, его ждет поражение.
В эту роковую минуту его иной раз охватывает прилив неожиданного великодушия.
Не лучше ли будет, если путем взаимных уступок стороны придут к полюбовному соглашению? Благоразумный представитель ответчика не поддастся на такие заигрывания. Белый флаг есть знак гибели противника, и вам следует довести ваши преимущества до законного предела. В одном процессе на предложение поверенного истца указать возможные условия соглашения поверенный ответчика сказал: «Мое условие — вердикт в пользу ответчика». Нельзя принимать мирные условия, когда сражение выиграно; нельзя сдаваться, когда неприятель отступает по всей линии. Я видал многих, бессознательно делавших это. Нельзя, однако, сказать, чтобы ненадежный иск всегда имел наибольшие шансы на удовлетворение именно в этот момент процесса. Мне часто приходилось наблюдать, как поверенный ответчика приносил истцу существенную поддержку; приходилось видеть, как перекрестный допрос свидетелей ответчика устанавливал безусловные доказательства иска.