Ещё он успел заметить под внешним углом левого глаза малышки родинку в форме слезы и тут же испуганно выпрямился, услышав топот. Скакали не со стороны деревни, а по берегу, и Емеля так же торопливо, как поднялся, спустился обратно к лодке, под спасительные кроны ив.
Заметив красный цвет царской формы, Емеля облегчённо перекрестился. Застукай его царские службисты с девочкой, вмиг бы учинили неизвестно куда бы зашедший розыск.
Впрочем, это были, кажется, не службисты. По охотничьему рогу на плечах Емеля сообразил, что это доезжачий. Но пока лучше всё-таки не высовываться, решил он, а посмотреть, что будет дальше.
Доезжачий осадил коня, заметив девочку, спрыгнул на землю. Подошёл к малышке, присел и удивлённо хмыкнул, сдвинув шапку на затылок.
– Это ещё что такое? – пробормотал он. – Как ты тут оказалась безо всего? Где мамка-то твоя?
«Это и я хотел бы знать», – подумал Емеля.
– Та-а-ак! – доезжачий выпрямился, не спуская озадаченных глаз с девочки. – Ну не реви, не реви, сейчас решим, что с тобой делать.
Он поднял рог, отошёл в сторону и негромко пропел призыв. Через несколько минут к нему подскакали ещё несколько всадников с собаками.
– Так, заткните эту свору! – приказал доезжачий, махнув рукой на заливавшихся лаем псов, и подошёл к стремени одного из всадников. – Ваше величество, тут у нас неожиданность одна маленькая объявилась. Надо бы решить, что с ней делать.
На землю спрыгнули ещё несколько всадников. Через пару секунд Емеля увидел, как над девочкой склонились доезжачий и высокий черноволосый мужчина. Он не сразу осознал, что видит перед собой царя Василия Волховского.
– Одна? – Василий посмотрел по сторонам.
– Никого больше не видел, – ответил доезжачий.
Емеля съёжился, уйдя поглубже в тень ив. Теперь он совсем не видел, что происходит на гребне берега; только слышал негромкий плач девочки и голоса царя с доезжачим.
– Что думаешь? – спросил Василий.
– Да шут его знает, – Емеля слышал, как доезжачий опять чешет голову. – Мамаша, наверное, какая-нибудь решила утопить. Не справилась, вот и…
– Опомнилась в последний момент?
– Наверное. Хотя так ещё хуже, оставила тут замерзать. Милосерднее в воду бросить.
– Тогда бы её уже не было тут, – решительно заявил Василий, поднимаясь, как понял Емеля по звуку. – Эй, кто-нибудь, попону дайте сюда.
Пару минут Емеля слышал, как возились с девочкой, закутывая её в попону.
– Ну и чего дальше? – услышал Емеля голос доезжачего.
– Проведём розыск по деревням, узнаем чья, – ответил Василий.
– Кто бы ни принёс, вряд ли обрадуется ей, – с сомнением возразил доезжачий.
– Посмотрим, – сказал Василий. – В крайнем случае…
– Чего?
– Ничего. Давай её сюда.
– Может, я, ваше величество?
– Да ты и детей не держал в руках, кроме щенков. Ещё вниз головой повезёшь. Давай, я сказал.
– Ну как знаете. Вот, извольте.
Несколько секунд Емеля слышал затихающий писк малышки, копошение, топот копыт – и вскоре всё стихло. Емеля осторожно выполз из своего укрытия.
– Свят, свят, свят! – пробормотал он, крестясь дрожащей рукой. – Ох, знал бы царь, кого взял. И зачем я всё это видел, господи?!
Глава 4
Лика
Проснувшись на следующее утро, Маргарита впервые пожалела, что к ней не приставили служанку.
Она не могла не то что встать, но даже поднять голову. Было тяжело даже открыть глаза. Словно две огромные кувалды ритмично колотили внутри черепа по глазным яблокам, и угомонить их не было никакой возможности. Во рту пересохло и было донельзя противно. Хотелось пить, хотелось в туалет, и только это, кажется, могло заставить её подняться. И то не сразу.
Она ещё сделала попытку спихнуть на кого-нибудь заботу о своём дичайшем похмелье.
– Дуняша! – жалобно простонала Маргарита. Служанка царевны приходила к ней иногда помогать то с одним, то с другим; может, и сейчас поможет?
Она полежала ещё несколько секунд, пока вспомнила, что Дуняши больше нет. Придётся вставать самой, потому что Лика… Лика…
Маргарита поморщилась, не открывая глаз. Ей стало ещё хуже, хотя казалось, что дальше некуда. Кажется, поэтому она так напилась, что даже не помнила, как добралась до постели.
Маргарита пошевелила ногой под одеялом. Ну хотя бы разделась, прежде чем отрубиться, – и то хорошо!
Она попыталась вспомнить, что было накануне. Вслед за царицей ушли все остальные официальные лица. Ушли Скаль-Грайские, ушёл Бессмертный с Еленой. В какой-то момент в зале остались только она с Никитой и Лика с Иваном.
Маргарита помнила, что сначала все молчали. Она сама молчала, ждала, что скажет Лика или Иван. Это она ещё помнила.