По сторонам, справа и слева, в креслах попроще и пониже, не с такой богатой резьбой, как на тронах, сидели ещё два человека. В отличие от Хранителей они были в простых серых плащах и Лонгир носили не в медальонах на груди, а как обычные волшебники – в перстнях на пальцах.
Костя видел, что Хранители рассматривают его с не меньшим вниманием, чем он их, и понимал, что это неизбежно, но всё равно сердито думал, что так нечестно. Он мальчишка и он один, а их пятеро взрослых волшебников, самых главных в этом мире, и что они все на него? Неужели боятся?
– Я полагаю, у тебя много вопросов к нам, Константин, – произнёс старик в кресле, кивком подзывая его к себе. – Мы всё тебе объясним. Но сначала ответь, пожалуйста, ты нам.
– Да, конечно, – пробормотал Костя, нерешительно приближаясь к малахитовому помосту. Весь его воинственный пыл куда-то испарился.
– Сегодня утром ты разговаривал с Ники?
– Да, – подтвердил Костя. Кажется, сбывались его худшие опасения. Но ведь не отчитывать же его собрались целых пять человек за один разговор с Ники. – Он сам пришёл, я не собирался…
– Да, Константин, мы знаем, – старик мягко прервал его, приподняв ладонь и поощрительно улыбаясь. – Тебе не о чем волноваться. Ты ничего дурного не сделал. Просто малыш был ещё не готов услышать то, что ты ему рассказал.
«Малыш?! – несмотря на мандраж, успел про себя съязвить Костя. – Ничего себе малыш – семь лет».
– Но нам вот что интересно, Константин, – продолжал старик. – Откуда ты столько знаешь про Лонгир?
«Ну вот! – стукнуло в голове у Кости. – Вот и главное!»
Он не знал, что отвечать. Можно ли им рассказывать про Книгу или нет, усугубит ли он этим своё положение или облегчит? На допросе у Соловья Костя ничего не сказал про Книгу, но тогда про неё никто и не знал здесь. А сейчас ведь, наверное, знают.
Что сказать так, чтобы никого не подставить, не выдать Книгу и не навредить самому себе?
– Я… я слышал про него… – мучительно соображая на ходу, пробормотал он. – Мне в Волхове рассказывали… И в Скальном Грае тоже…
– Кто тебе рассказывал? – старик продолжал доброжелательно улыбаться, но от его внимательного цепкого взгляда Косте было не по себе.
– Не помню уже. Царица Марья, наверное… Княгиня… Олег с Яной…
– А может, ты прочитал об этом в Книге?
Сердце Кости ухнуло вниз и повисло противной тяжестью в желудке.
– В какой книге?
– Константин, ты меня расстраиваешь, – мягко проговорил старик. – Я надеялся, что мы поймём друг друга. Установим хорошие отношения. А ты сразу же начинаешь лгать. Нехорошо. Не с этого должны начинаться добрые отношения.
«Добрые отношения?! – неожиданно для себя взбесился Костя. – Вы меня выкрали, держите здесь взаперти, а теперь втираете про добрые отношения?! Да идите вы…»
– Мы знаем, что Книга была у тебя, – продолжал старик, помолчав. – Скажи нам, где она сейчас, Константин.
Старик смотрел пронзительным взглядом, и Костя понимал, что его испытывают. Даже не испытывают, а прямо и нагло вытягивают нужные им сведения, пытаясь залезть в мозг каким-то магическим способом. Он почти физически ощущал давление, настойчивое стремление проникнуть в голову, но странным образом чувствовал себя способным справиться с этим.
На какое-то мгновение сознание словно бы разделилось надвое. Одна половина панически наблюдала, как мозг пытаются взломать сами Хранители, и знала, что устоять против них невозможно и он вот-вот сломается; другая ощущала непонятное спокойствие и уверенность и наблюдала за попытками солнцеликих с каким-то даже насмешливым снисхождением.
У него не было времени оценить, что происходит; надо было отвечать. Ответ пришёл неожиданно, и Костя опять не знал, почему решил именно так. Знал лишь, что это единственно верный вариант.
– У Марьи… у царицы Марьи, – сказал он. – Я отдал Книгу царице, сейчас она у неё.
– Правда?
Старик сверлил его взглядом, словно пытаясь вывернуть наизнанку. Костя смотрел открыто и прямо, лишь где-то на краешке сознания поражаясь своему небывалому спокойствию. На допросе у Соловья он держался куда менее уверенно.
– Правда. Ну, то есть я не знаю наверняка, у неё ли сейчас Книга. Но то, что я ей отдал, – это точно. А где сейчас она, я не знаю.
Хранители переглянулись. Костя не знал, о чём они думают, но был уверен, что его ответ их явно разочаровал. Они почти не изменились в лице, но по каким-то едва уловимым признакам он понял, что угадал. Да, да, всё верно, злорадно думал Костя, явно не этого ответа они от него ожидали.