— Отпусти меня и сделай шаг в сторону, — не переставая улыбаться, очень тихо говорит она Андрею, и он без лишних вопросов быстро выполняет её просьбу.
— Смотрит?
— Да.
— Тяжело с тобой, Мария, — вздыхает он.
Она же машет своим друзьям и видит их ответные жесты.
Машино тело, привычное к танцевальным нагрузкам, очень быстро восстановилось после секса с Морозовым. Несколько дней она чувствовала себя так, словно между ног у неё грубая распорка, резкие движения вызывали неприятные ощущения, и она старалась двигаться размеренно, мягко. И как ни странно, такое изменение её движений не осталось не замеченным не только Лидией Павловной и партнёром по латине, но и другими окружающими. На неё оглядывались на улице, в школе она ловила на себе взгляды парней, которых раньше она сама вроде бы и не интересовала. Казалось, она расцвела и освещала своим счастьем всё вокруг.
Морозов начал от такого внимания беситься.
— Не рычи, — она дотрагивалась до его сжатых кулаков и смотрела на него сияющими глазами.
— Если бы я знал, что ты так изменишься и на тебя станут похотливо пялиться эти самцы, клянусь — ты навсегда бы осталась девственницей!
Под её ласковым и успокаивающим взглядом он замирал и начинал улыбаться. Она казалась ему какой-то небожительницей, случайно оказавшейся рядом с ним, и он боялся, что сон развеется.
Но рядом ещё была и реальная угроза — Ружан. Он следил взглядом за Машей, стоило ей хоть на одну минуту остаться одной, как он появлялся рядом и весьма эротично раздавал комплименты. И она ничего не могла с собой поделать: умом понимала его опасность, боялась его слов, а женское самолюбие таяло от внимания такого красавчика, пусть и неадекватного.
Саша не знал, когда последует удар со стороны Ружана, и это напрягало его, заставляло постоянно быть начеку, а он хотел просто любить свою девушку и спокойно заканчивать школу.
Этот международный конкурс латиноамериканских танцев в их городе стал для него двойным испытанием. С одной стороны, он должен был сопровождать Машу на каждый тур, потому что Ружан взял за правило следовать за девушкой везде и при любом удобном случае посылать ей букеты и мягкие игрушки. Эта навязчивость была неприкрытой, но на прямое предупреждение Морозова держаться от Маши подальше, он только рассмеялся, но не ответил.
А с другой стороны, её танцы с партнёром вызывали у него дикую ревность, которую он старался в себе подавить, чтобы не оскорбить ею любимую девушку. Его собственнические инстинкты восставали, когда Андрей в танце прижимал к себе Машу, или когда она бёдрами изображала страсть, прильнув к партнёру, или когда они оба сплетались руками и ногами… В общем, весь мир сосредоточился вокруг этой девушки, и Саша просто хотел спрятать её ото всех.
Сегодняшний финал конкурса предполагал ещё одно заключительное выступление Маши и Андрея — искромётный джайв.
— Как ты? Готова? — спрашивает Андрей партнёршу, искоса поглядывая на соперников.
— Готова, готова, — уверенно отвечает Маша, — во мне сейчас столько адреналина, что готова весь день и всю ночь танцевать.
— Всю ночь не надо — ты выложись только в ближайшие несколько минут.
— Не сомневайся.
Она любит залитый светом танцпол, взгляды и аплодисменты зрителей, любит двигаться под музыку, но сегодня она чувствует особый подъём: у них всё получится, потому что она счастлива, что из зала за ней следят любимые глаза.
Ритм джайва с первых же секунд погружает их в мир бесшабашного веселья. По крайней мере для зрителей и жюри именно так и должно всё выглядеть. Она отставляет ногу, делая боковой свинг бёдрами и игриво протягивает руку партнёру — поиграем?! Конечно — улыбка в ответ, и он, схватив её за руку, тянет за собой, заставляя её сначала скользить всей стопой по полу, а потом, как бы опомнившись, позволить приблизиться к себе, чтобы поймать быстрый полёт тела в объятия своих рук и закружить вокруг её оси. Ноги-пружинки, стопа напряжена, носок, кажется, сам по себе вытягивается, чтобы вытолкнуть тело вперёд. Пульсация танца волной проходит через бедро и живот, чтобы выплеснуться в стремительном движении руками-крыльями. Тебе весело? — она идёт на него с высоко поднятой головой, спирально закручивая бёдра вправо-влево и призывно улыбаясь. Да! — показывает он всем своим телом, совершая немыслимо быстрые движения и навязывая этот ритм ей. Отклониться в хинче и быстро вернуться в исходное положение, не дав ему надежду на продолжение близости тел. Ладони в ладони, лицом к лицу — шассе влево, потом вперёд, на него, несколько агрессивно, но всё равно играя. А теперь разворот к зрителям — смотрите на нас, повторяйте за нами эти рок-энд-рольные движения.
Музыка заканчивается, а ритм продолжает жить во всём теле. Кровь шумит в ушах, глаза не могут сразу сфокусироваться на чём-то одном, но они оба видят, как прыгает их преподаватель за рекламными щитами. А через несколько минут они и сами готовы прыгать — судьи ставят их на первое место. Абсолютная победа!
— Вы понимаете, что это значит? — обнимает своих воспитанников Лидия. — В январе мы едем в Прагу! Вы сделали это, мои дорогие.
После награждения к ним пробиваются Настя, Михаил и Морозов. Пока Саша поздравляет Андрея, Настя виснет на Марии:
— Ты такая красотка! И вы такая офигенная пара! Остальные вам в подмётки не годятся.
— Офигенная пара — это ты про нас? — вмешивается Саша.
— Морозов, скромнее надо быть — нельзя же так завидовать чужому успеху, — отвечает Настя.
Он отстраняет её от Маши:
— Я не завидую. Я любуюсь.
Он обнимает девушку и наклоняется для поцелуя.
— Хотя нет, — шепчет он, разглядывая её сияющее лицо, — очень завидую, что не я тебя обнимал последние три часа.
Их тела прижаты друг другу, и в этот момент для них ничего в этом мире больше не существует. Она не может дышать от такой близости, тот адреналин, который ещё играет в крови после танца, требует выхода. «Хочу тебя!» — мысленно обращается она к Саше, и он мгновенно понимает её, отвечая вслух:
— Я тоже, моя хорошая.
Рядом раздаётся мужское покашливание — оба быстро оглядываются и видят родителей Маши.
— Разрешите, молодой человек, и нам поздравить нашу дочь, — ирония в голосе Андрея Петровича звучит не прикрыто.
Морозов отступает от Маши, но не выдерживает тяжёлый взгляд её отца. Они с Настей отходят в сторону, пока родители разговаривают с дочерью.
— Взгляд притуши, — советует она Саше.
— Не могу, — мотает он головой, — куда с Майклом собираетесь?
— Да ещё не думали, — удивляется она такому вопросу.
— Предлагаю вместе потусоваться.
— Ты серьёзно?
— Насть, — тянет Морозов, — перестань воспринимать меня как экзотическое опасное животное.
— Да, я… нет, — растерянно тянет она, но он лишь улыбается в ответ, берёт её под руку и подводит к семье Соловьёвых.
— Андрей Петрович, Ольга Сергеевна, — обращается он к ним, — мы бы хотели отметить победу Маши и Андрея. Разрешите пригласить вашу дочь в кафе?
Ольга Сергеевна улыбается и согласно кивает:
— Конечно, Саша, только возвращайтесь не слишком поздно.
Но Андрей Петрович так просто не сдаётся:
— Надеюсь, ты сможешь обеспечить её безопасность?
— Папочка, даже не сомневайся! Это мой самый надёжный защитник, — Маша хочет положить руку на грудь Морозова, но в последний момент отдёргивает её под грозным отцовским взглядом.
— Андрей, — мягко упрекает мужа Ольга Сергеевна, — не начинай. Идите, конечно, Саша.
— Андрей, ты с нами? — поворачивается он к Машиному партнёру. — Хотелось бы отметить ваш успех.
Тот несколько озадачен таким предложением, но виду не показывает и кивает.
— Вот и прекрасно! — Маша обнимает и целует маму. — Пойду переодеваться.
Саша смотрит, как её фигурка в серебристом, максимально открытом сзади и по бокам бальном платье исчезает за дверями служебных помещений, и поворачивается к Машиным родителям: