— У вас очень талантливая дочь, — замечает он.
— Да, мы это заметили, — снова иронизирует Андрей Петрович, но под прикосновением жены смягчается, — спасибо. Кстати, если вы идёте в кафе или ресторан, вам ведь нужны деньги.
Он протягивает карточку, но Морозов делает шаг назад, и на лице появляется упрямое выражение.
— Спасибо, я сам в состоянии заплатить и за себя, и тем более за вашу дочь.
Андрей Петрович хмыкает, но карточку убирает:
— Похвально. Я и забыл, что ты сам зарабатываешь.
Ольга Сергеевна с любопытством смотрит на Сашу:
— Вот как? А можно узнать где и как?
Андрей Петрович не спешит прийти на помощь и тоже ждёт его ответа.
— По-разному, — пожимает тот плечами. — в основном я этакий массовик — затейник, развлекаю заскучавшую публику. Ваш муж может рассказать подробнее, — не упускает он возможности поставить отца Маши в положение оправдывающегося.
— Никогда бы не подумала! — удивляется Ольга Сергеевна. — Андрюш, а ты откуда это знаешь?
— Я тебе дома расскажу, видишь, детям не терпится на свободу.
Александр смотрит на приближающуюся Машу и понимает, что им нужна хоть одна минутка уединения. На ней вязаное с широким воротом платье, доходящее до колен, на ногах высокие сапожки на плоской подошве, через руку перекинута норковая шубка. Юная, красивая, улыбающаяся, она вытягивает из Морозова всю нежность, на которую он только способен. Он чувствует, как джинсы становятся тесными, и поскорее отводит глаза от девушки.
Следом за ней идёт и Андрей.
— Мы готовы, — весело сообщает Маша.
Всей толпой они движутся к выходу из зала и не замечают, как за ними с верхнего яруса следит Евгений Ружан. Он, как и всегда, улыбается. Но как эта его улыбка не похожа на те, которые он расточает прилюдно! Теперь он улыбается болезненно, нервно кусая губы, в глазах лихорадочный блеск. Его раздражает идиллическая картинка, которую он только что наблюдал. Все эти объятия, поздравления, поцелуи кажутся ему сплошным слюнтяйством. Хотя Маша очень ему понравилась сегодня. В этих танцевальных ритмах латины она была как рыба в воде, а он уважал всё, что делается профессионально, по высшему разряду, без всяких скидок на какие-либо препятствия. Он вообще в жизни предъявлял самые высокие требования и к себе, и к окружающим, для него не существовало полутонов: или ты лучший, или ты никто. Сегодня Маша была лучшей, и он хотел её как трофей, прекрасный и пока что недостижимый. Пока что, потому что между ними стоял Морозов. Если бы он в прошлый раз победил Алекса, то теперь не сидел бы здесь один, кусая губы от бессилия, а просто бы вытащил Машу из этой толпы и увёз к себе, где любил бы её долго и жёстко, хотя с ней можно было бы стать и нежным — она этого заслуживала. Но он ещё не был победителем, которому можно всё, и внутри у него вскипал гнев, который, как он знал из прошлого своего опыта, обязательно выплеснется сегодня на какого-нибудь несчастного.
Все ушли, и Ружан тяжело спускается вниз, набирая знакомый номер:
— Руслан? Ты говорил с ним о бое?.. Хорошо. А их сторона какой ответ дала?.. Мне надо только согласие!.. Не хочет? — собеседник не может видеть, как ухмыляется Евгений, но может почувствовать холод, появившийся в голосе. — А он знает сумму? И всё равно отказывается?.. Я подумаю, как его заставить согласиться. А ты готовь круг и подогревай публику.
Не прощаясь, он отключается и задумывается. Морозов не хочет встречаться с ним в третий раз — говорит, ему это не интересно. Но он, похоже, знает, как заставить Алекса драться — сегодняшняя сцена взаимного обмена любезностями так и стоит перед глазами! Идея приходит сама собой. Ты выйдешь, Мороз, в круг! Даже не сомневайся. Но там и останешься!
Маша идёт между Андреем и Сашей, весёлая, довольная и счастливая. Они только что вышли из ресторана «Экспедиция» и по сверкающим предновогодним заснеженным улицам идут в Центральный парк, где вокруг огромной новогодней ели выстроился ледовый городок.
— Морозов, ты предлагаешь нам потеснить детишек? — удивлённо спрашивает Настя, когда они все понимают, куда так целеустремлённо ведёт их Александр.
— Детишек мы не тронем, — успокаивает он всех сразу. — Там есть и взрослая зона развлечений.
— Надеюсь, это что-то приличное? — не унимается Настя.
— Не ворчи, сама увидишь, — отвечает Майкл.
Уже издали они слышат зажигательную музыку, которая, кажется, звучит буквально отовсюду. Главная аллея парка преобразилась до неузнаваемости. На большой площадке сверкает бегущими огнями пушистая ель, возле её подножия стоят огромные ледяные фигуры Деда Мороза и Снегурочки, подсвеченные разноцветной иллюминацией. По левой стороне от ели в аллее выстроены горки и аттракционы для детей, справа — для людей постарше.
Народу много. В воскресный вечер за шесть дней до Нового года все уже чувствуют праздничный настрой.
Сфотографировавшись у фигур Деда Мороза и Снегурочки, согревшись возле лубяной избушки глинтвейном, они бегут к высоким и крутым горкам, по которым скатываются на тюбингах.
Маша и Александр берут сдвоенный тюбинг и застывают наверху крутого склона.
— Не боишься? — весело спрашивает он её.
— С тобой — ничего и никогда!
— Ты же моя умница, — шепчет он ей в ухо и, оттолкнувшись, пускает тюбинг вниз. Он тут же начинает почти вертикальное падение, и Маша визжит от восторга, крепко обхватив Александра за талию и чувствуя его сильные руки на плечах. Они летят вниз, встречный ветер обжигает и без того красные от мороза щёки, но этот полёт кажется Маше продолжением сегодняшнего триумфа. И она не жалеет, что не осталась на устроенный организаторами банкет, а решила провести его с друзьями. Она рада, что и Андрей с ними, потому что без него не могло быть этого чудесного выступления, этой победы и этого абсолютного счастья.
Всё мелькает перед глазами, горка кажется бесконечной с неожиданными поворотами и ледяными трамплинчиками, на которых у Маши ещё больше захватывает дух, а желудок поднимается к самому горлу, и она намертво вцепляется в пуховик Саши. В конце кажущегося бесконечным спуска они почти врезаются в Настю и Михаила, которые, стоя у заканчивающейся ледяной дорожки, самозабвенно целуются.
— Эй, развратники, хоть бы отошли с линии, — кричит им Морозов.
— Завидуй молча, — бросает ему Майкл, на минуту оторвавшись от Настиных губ.
— Я тоже хочу, — смеётся Маша и тянется к Александру, но тут их догоняет тюбинг Андрея, и они втроём сбивают с ног целующуюся парочку. Получается хохочущая куча мала, из которой Маша выбирается первой и начинает снимать на смартфон дурачащихся друзей. Она видит на мониторе счастливые лица, слышит весёлый смех — и её переполняет радость оттого, что они все вместе и им так хорошо сегодня. А ещё она в предвкушении того момента, когда останется наедине с Сашей и они будут любить друг друга самозабвенно, до полного опустошения.
Морозов внезапно выныривает из снежной кучи, потому что больше не слышит Машиного смеха, и встречается глазами с её затуманенным взором. Он в несколько движений оказывается рядом с ней.
— О нас задумалась?
— Как ты догадался?
— Я чувствую тебя, Маша, даже на расстоянии.
— И что ты сейчас чувствуешь?
— Что ты хочешь меня, что боль тебя больше не тревожит и что ты не прочь повторить…
— И увидеть тебя в полотенце, чтобы тут же сорвать его.
Он накрывает её губы своими, понимая, что не может противиться её очарованию. Поцелуй выходит жарким, глубоким и настолько одуряющим, что они только через несколько секунд слышат насмешливый голос Майкла:
— А ещё нас развратниками называл!
— Теперь ты завидуй молча, — смеётся в ответ Маша.
Андрей укоризненно качает головой и с улыбкой замечает:
— Если бы не этот развратник, Машка не была бы сегодня такой раскрепощённой, а мы не стали бы чемпионами.