Нас привезли сюда три года назад. И это я виновата, что у них есть рычаг давления на нас. Я влюбилась в Игоря. Он как раз выпускался из школы. Потом я узнала, что чувства взаимны. Наши отношения развивались стремительно. Мы вместе хотели сбежать. Как ты знаешь, отношения здесь не запрещены, и я теперь знаю почему. Я забеременела. Об этом узнал Виктор. Мне брали анализы, за мной наблюдали врачи, даже поселили в отдельную большую комнату. Сказали, что после рождения малыша нам будет здесь удобнее.
В один из вечеров ко мне пришел Игорь. Он был взволнованный, метался из стороны в сторону. А я сидела и обнимала уже свой большой живот. Игорь сказал, что подслушал разговор Виктора. Им нужен наш ребенок. После рождения его отберут, и мы больше никогда его не уведем. Виктор сказал, что наш ребенок уникальный. Нам всем привили дар, а он уже будет обладать даром с рождения. На него не будут действовать другие способности. У него в крови, что - то вроде вакцины против воздействия на него даром. Это означало одно. Нам нужно бежать. Игорь мог одним прикосновением погрузить человека в сон. Это он и сделал. Он пробрался в пультовую комнату, из которой открываются ворота, и усыпил охрану. Я ждала у ворот, что бы у нас с малышом было больше шансов на побег. Как только вороты открылись, я побежала в лес. Минут через пять я услышала звук сирены. Я бежала, не разбирая дороги, падала, вставала и опять бежала. Игорь сказал мне бежать к озеру и затаиться там он должен был меня найти. Сирена не умолкала, даже оттуда я ее слышала. Только это оказалось не озеро, а река. С высоты обрыва, на котором я стояла было хорошо видно, что внизу Течение было сильным, вода пенилась, бурлила, накатывая на подводные камни.
Игорь нашел меня быстро. С моим животом не побегаешь по лесу. Сирена стихла, и мы услышали лай собак совсем близко. Бежать я больше не могла. У меня начались схватки.
Игорь побежал со мной на руках. Нас окружали и гнали опять к обрыву. Собаки нагнали нас первыми, затем Виктор и охрана. Мы стояли у обрыва. Позади река впереди люди, которые хотят отнять нашего ребенка. Выбор не велик. И Игорь принял решение. Он встал позади меня, поцеловал в висок, обнял мой живот. Я люблю тебя и нашего малыша больше всего на свете. Это были его последние слова, перед тем как он прыгнул с обрыва, потянув меня за собой. Он держал меня очень крепко, а сам падал спиной прямо в реку. Он облегчил мое падение. Мы с малышом почти не пострадали. Весь удар на себя принял Игорь. Вода быстро окрасилась в алый цвет крови. Игорь умер, что бы жили мы. Я вытащила его на берег, кричала, звала его, просила, что - бы не оставлял нас. Но он отдал за нас свою жизнь. Роды начались прямо на берегу. Я было одна, Виктор и остальные спустились, когда уже показалась головка. Я рожала сына, а рядом лежало тело его отца. Последнее что помню это крик моего новорожденного ребенка.
Очнулась я уже в запретном корпусе под системой.
Ребенка мне не приносили, никто со мной не говорил. А потом пришел Виктор и сказал, что я могу продолжить учебу. Я металась по комнате, набросилась на персонал, но ребенка мне не отдали. Тогда я перестала применять свой дар не ходила на учебу и не ела. Виктор попытался воздействовать на меня другими способами. Сама недавно убедилась какими. Но от меня осталась лишь оболочка. Я ничего не чувствовала. Не как меня били, не как насиловали. Я не сопротивлялась, я умерла тогда на берегу вместе с Игорем. Тогда Виктор пошел другим путем. На моих глазах мучили мою сестру, но видя то, что я не реагирую, Виктор сдался. Он бы избавился от меня, но мой дар нужен им. Стереть память бездарным. А без меня и моя сестра не нужна. Наш дар действует только когда мы вместе.
Виктору не нравилось, что я играю не по его правилам. Ему пришлось принести мне маленького Игоря. Он как две капли воды похож на своего отца. С ним я провела сутки, а потом пришел Виктор и предложил сделку.
Я должна, усердно учится, держать рот на замке, и применять дар по первому их зову тогда с ребенком все будет в порядке и мне разрешат видеться с ним раз в неделю. Если же я не соглашусь, его убьют. Нас с сестрой не тронут. Наказание понесет малыш. А нам придется с этим жить. Он тогда сказал, что принесет труп моего новорожденного ребенка и отдаст матери, для которой его жизнь ничего не значит. Тогда я согласилась. Свете ничего не оставалось, как тоже принять его решение. Игорек ее родной племянник. Она не могла видеть мои и его страдания.
Если хочешь вини и осуждай, но по-другому я поступить не могу. Ради сына я пойду на все...