– Роман Викторович! Подождите!
Несколько старшеклассниц бежали за мной по коридору.
– Вы ко мне обращаетесь?
– Да, к вам. От имени 11 «а» класса мы хотим пригласить вас на последний звонок, вот – одна из них протянула мне открытку – приглашение.
– Приходите, пожалуйста!
– Спасибо, обязательно приду.
В кабинете разрывался от натуги внутренний телефон – да? Алло?
– Это Навсикая Алкиноевна, они всё знают!
– Какие «они»? Чего «они» знают?
– Паулина заходила сегодня ко мне, спрашивала как мои дела, всем ли я довольна – это неспроста! Она что – то подозревает!
– Дорогая моя Навсикая (что вы со мной делаете – стихами заговорил), не надо паники, это мог быть обычный визит вежливости..
– Вежливости? От Паулины? Да вы смеётесь надо мной? Она спрашивала меня о том, насколько хорошо я владею компьютером, зачем ей это знать? Они меня подозревают, это же ясно!
– Даже если так, подозрение это ещё не доказательство..
– Легко вам говорить, не к вам же пришли. Я подумала, и решила во всём признаться, скажу что погорячилась, Милена меня простит..
– Подождите признаваться, это всегда успеется, у меня такой вопрос – когда у нас будет распределение нагрузки на следующий учебный год?
– Обычно бывает в конце мая, перед отпуском, а что?
– Дайте мне время до распределения нагрузки, а потом можете признаваться, если захотите.
– Это почему?
– Не все мы умрём, но все изменимся, как говаривал сторож моего детсада после неудачного удаления грыжи.
– Не поняла?
– Потерпите ещё чуть – чуть, немножко, как бы это ни было тяжело, вспомните, ради чего мы всё это с вами затеяли..
– Это не «мы с вами» затеяли, это вы затеяли, втянули меня в омерзительные дела с анонимками, а зачем? Неужели мне плохо жилось, а что теперь.. меня уволят.. придётся уйти, не доработав до пенсии..
– Навсикая Алкиноевна, голубушка, успокойтесь, вы хотите опустить руки и сдаться, в тот момент, когда до победы осталось несколько мгновений, не пройдёт и двух недель, и вы не узнаете нашей школы, я даю вам слово – вы мне верите?
– Если честно – не очень..
– Ну, хорошо, можете вы ещё две недели потерпеть – четырнадцать дней, из них только десять рабочих – можете?
– Я.. я постараюсь..
– Не надо стараться, надо потерпеть
– Вот опять вы за своё..
– А как же, я самый остроумный и находчивый.
– И скромный..
– Сам себя не похвалишь, три дня как оплёванный.
– Хгм… смешно
– Ну, всё, договорились, как будет у меня свободная минутка, я к вам заскочу.
Слабое – слабое, слабое звено.. Как себя чувствуют остальные соратники?
– Алло, Люд, занята? Я зайду после уроков? Хорошо.
По недовольно вздёрнутой верхней губе, и нетерпеливому постукиванию ручкой о зубы можно сделать вывод, что Люда не в духе. Целую её в щёку.
– Не выспалась?
– Выспалась.
– С кем?
– Дурак. Ни с кем.
– Чего злобствуешь?
– Слушай, а почему я никогда твоих родителей не видела? Как я не зайду к тебе – в доме никого нет, где они?
– Вот это тебя мучает? Поэтому ты такая сердитая? Всё просто, родители мои слишком известные люди для того, чтобы появляться в моей квартире.
– Как это, кто они?
– Не могу сказать, если ты это узнаешь, мне придётся тебя убить – я хватаю её за шею, и начинаю шутливо душить.
– Отстань, нас могут увидеть, ну, правда – кто твои родители?
– Так и быть, только тебе одной расскажу, но ты должна принести клятву – вот, бери землю из цветочного горшка, ешь и клянись, повторяй за мной – я торжественно обещаю..
– Да брось ты, хватит придуриваться, правильно про тебя Демоника Агеноровна сказала – ты какой – то мутный, я про тебя ничего не знаю, какой ты на самом деле, всё у тебя секреты какие – то..
– А кто это такая – Демоника..
– Главный бухгалтер..
– Ах вот оно что, ты наслушалась вражеской пропаганды, поверила ей..
– Почему вражеской?
– Ты что, не знаешь, она домогалась меня, а я, как чистый и целомудренный мальчик, отверг домогательства дряблой бабуси, вот она и злобствует – нет хуже врага, чем отвергнутая женщина..
– Я тебе не верю, ты всё выдумал.
– Правильно, это я так шутю..
– Почему она тебя не любит?
– Откуда же мне знать? У неё спроси.
– Так, где твои родители?
– Ты заставляешь меня грустить, воспоминания о родителях всегда вызывают у меня слёзы.. вот.. я уже на грани.. сейчас.. ты хочешь увидеть меня плачущим?
– Не паясничай, давай по – серьёзному..
– Я очень серьёзен, так и быть, только тебе одной скажу на ушко, иди сюда, без права разглашения, готова? Не вижу готовности, ты слушаешь, внимательно? Нет, ты ещё не готова, я вижу, как заинтересованно блестят твои глаза, ты расскажешь всем о том, что я сказал? Я прав?