Примерно к девяти я поняла: прежде чем ехать к мамуле, я должна переделать кучу дел. Во-первых, сегодня вечером у меня свидание со Стюартом Хэнкином, попытка наладить отношения после нашей первой встречи в «Собачьей конуре», а я до сих пор не решила, что надеть. Как принято одеваться на покаянные свидания? Полагаю, будет уместен черный цвет, но, увы, в моем гардеробе нет власяницы.
Размышляя о своем туалете, я услышала папин голос.
«Три свидания кряду. Неплохо, малышка».
Я расхохоталась.
– Это совпадение. Первое было с прохвостом, который использовал меня, чтобы половчее обтяпать свои делишки на студии, второй был у меня на привязи благодаря электрическому ошейнику.
«Не скромничай, детка, свидание есть свидание».
Когда я спустилась в подвал, Джейсон даже не взглянул в мою сторону. Наверное, его мучила совесть. После безобразия, которое он устроил прошлой ночью, иначе и быть не могло. В чужом доме так себя не ведут. Я надеялась, что утром у него было время обдумать свое поведение. У меня до сих пор ныл затылок, когда я наклонялась, а значит, сегодня я опять не смогу пойти в тренажерный зал, и, если на следующей неделе я не влезу в джинсы, виноват будет Джейсон.
После завтрака и обычных лестных отзывов о моих кулинарных способностях я подошла к Оуэну и спросила, можем ли мы поговорить с глазу на глаз.
– Речь пойдет о прошлой ночи? – спросил он.
– И да и нет, – я попросила его выйти из подвала и подняться по лестнице, насколько позволяли цепи. Ключи остались наверху. Я заперла их в кухонном шкафчике. Отныне я буду более предусмотрительной.
Я попросила Алана достать плеер и заняться пением под фонограмму.
– Попробуйте подобрать песню, которая понравится Джейсону.
– Ему ничего не нравится, – проворчал Алан.
– А вы постарайтесь, – сказала я. – Не забывай, мухи летят на мед.
Я подождала, пока они включат музыку (они выбрали живую и веселую песню, которую можно хорошо обыграть, – «Безумный понедельник» в исполнении группы «Бэнглз»), чтобы наш разговор никто не слышал.
– Ты разбираешься в технике? – спросили я Оуэна.
– Какую технику ты имеешь в виду?
– Разные хитрые штуковины.
Он напомнил, что по профессии он электрик.
– На работе я занимался именно хитрыми штуковинами.
– Но прошла уйма времени. Если бы я оставила работу, то за год забыла бы все, что знаю. Потому что старалась бы о ней не вспоминать.
– Ты не любишь свою работу? – сочувственно спросил он.
– Не то что бы я ее не люблю, просто… Мне кажется, лучше бы я… – Постойте, это еще что такое. Неужели меня так просто сбить с мысли?
– Сейчас речь не об этом, Оуэн. Скажи мне, ты не разучился работать с электросхемами?
– Разумеется, нет, – гордо ответил он. – Никаких проблем.
Именно это я и хотела услышать.
– Прекрасно. У меня есть кое-какие планы в отношении нашего знаменитого трагика.
С детства я твердо усвоила принцип: обидчику – стыд, обиженным – позор, но Джейсон Келли оказался крепким орешком. Во-первых, он не желал понять, что я хочу ему помочь, а во-вторых, был гибок, как ямайский исполнитель лимбо. Вот до чего доводит проклятая йога. Я всегда говорила, что если двадцать человек собираются вместе, чтобы задирать пятки к ушам, из этого не выйдет ничего хорошего, если, конечно, речь идет не о съемках порношоу в Шерман-Оакс.
Прошлой ночью я поняла, что не могу рассчитывать только на кандалы и наручники. Мне требовались дополнительные средства, это было ясно как день. Именно здесь меня мог выручить Оуэн.
Я вкратце объяснила ему, что мне нужно. Мы набросали целую пачку эскизов, подчистую стерли пару ластиков и к десяти часам разработали приемлемую схему. Оуэн составил список деталей, и я отправилась в магазин.
До сих пор я не знала, что можно получить удовольствие, не только покупая одежду. Или обувь. Или корзины с подарками. Скобяная лавка вполне заслуживает в этом ряду шестого или седьмого места. Магазин строительных товаров рядом с моим домом устроен как небольшой супермаркет, с множеством отделов и нарядно оформленными витринами. Служащие магазина с радостью помогли мне найти все необходимое и весело шутили, пытаясь догадаться, что я собираюсь смастерить.
– Так-так, – задумчиво рассуждал пожилой продавец с седой прядью в каштановой гриве. – Четыре мотка шестнадцатимиллиметрового провода, трансформатор на пятьдесят вольт, переключатель… Светильник Малибу? Нет? Погодите, не говорите…
По возвращении я усадила Оуэна за работу в маленькой ванной комнате в глубине дома, приковав его к раковине одной-единственной длинной цепью. Наручники мешали бы ему работать молотком, паяльником и другими инструментами. Пользуясь случаем, я смазала его руки увлажняющим кремом, и его кожа стала восхитительно мягкой.