Зерван Да Ханкар подошел к доске и размашистым почерком написал:
1. Дисциплина.
2. Дисциплина.
3. Дисциплина.
После чего обернулся к аудитории и рявкнул:
– Кто хочет, может записывать. Мне все равно. За сдачу экзамена по своему предмету я засчитаю только вашу абсолютную победу.
После этих его слов Веник наклонился и едва слышно прошептал мне прямо в ухо:
– Думаешь, он знает, кто наш соперник?
Капитан нехорошо посмотрел в нашу сторону. Я притворилась стулом, а Аврора так сильно возмечтала исчезнуть, что, кажется, даже стала немножко прозрачной.
– Новобранец, встать! – отрывисто приказал преподаватель, и Веник нехотя поднялся, бормоча себе под нос:
– Можно подумать, что мы в казарме...
– Разговаривать на моей лекции можно только после озвученного мною вопроса. Это понятно?
– Понятно... – и хмыкнул презрительно.
– Десять отжиманий! – неожиданно объявил Зерван Да Ханкар, по-прежнему глядя на Вениамина.
– Физическая подготовка у нас по расписанию сегодня была в семь утра...
– Пятнадцать отжиманий!
– Да что такое!? – староста явно планировал откосить от наказания.
– Двадцать отжиманий! – полуорка, кажется, заклинило, но и Веник же упрямый, как осел.
– Не буду! – и губы в тонкую линию сжал, а капитан пугающе оскалился и совсем уже тихо проговорил:
– Десять отжиманий всем присутствующим.
Аудитория зависла и затаила дыхание. Кто-то начал возмущаться, а лично я, уяснив принцип прогрессии наказания, быстро вскочила со своего места и, упав на пол между партами, приступила к выполнению упражнений. Ну, как приступила? Попыталась. Потому что я и отжимания – это очень весело.
Я старалась приподнять тело над землей, используя силу своих фантастических мышц. И когда я говорю «фантастических» – именно это и имею в виду, ибо оные были только в моих нездоровых фантазиях. Да Ханкар хмыкнул и озвучил помилование:
– Достаточно, бригадир! Остальным пятнадцать отжиманий.
Я отряхнулась и с довольной миной поднялась с пола, наблюдая за тем, как все, наоборот, туда укладываются. И в этот момент не знаю, кого студенты ненавидели больше: Веника, преподавателя или меня, как изначальную причину своих бед. А Да Ханкар подождал, пока все закончат отжиматься и, как ни в чем не бывало, вернулся к лекции.
– Отвечу на вопрос нерадивого новобранца. Да, я знаю, кто наш соперник. Мало того, я имел честь учить их командира. Правда он тогда маленький совсем был... – и подмигнул мне весело. – Но возвращаясь к теме урока. Повторюсь. Дисциплина! Дисциплина в военное время – это все. Сейчас на наглядном примере вы имели возможность убедиться в том, что, если один член команды выпадает из общей волны, страдают все.
Он помолчал немного, пожевал губы, почесал лысину и неожиданно извиняющимся голосом произнес:
– Я знаю, что каждый из вас талантливая личность. Что через год-другой вы в своих областях заткнете меня за пояс. Я не ставлю себе целью унизить вас или доказать вам, что вы ничтожества. Давайте возьмем за отправную точку то, что у нас война. Пусть она не настоящая, пусть никто не умрет. Но есть же у вас чувство собственного достоинства, в конце концов! Хватит быть расходным материалом и подсобными работниками. Пора доказать всему миру, что и Школа Добра чего-то стоит.
Общий градус эмоций в аудитории слегка повысился, и полуорк продолжил:
– Железная дисциплина поможет вам победить и более сильного соперника. Я не говорю, что это будет легко. Но я знаю, что это возможно. Известная пословица гласит: кто не умеет повиноваться – тот не умеет побеждать. Не забываем об этом и беспрекословно слушаемся командира в боевой обстановке и во время тренировок – и это будет первый шаг к победе.
Да Ханкар обвел притихших нас довольным взглядом и продолжил, подходя к доске:
– Следующим правилом после дисциплины, о котором нельзя забывать даже во сне, является тренировка.
И он записал на доске:
4. Тренировка
5. Тренировка
Я задумалась над склонностью учителя к повторам, а он пояснил:
– И дело даже не в физической подготовке, которая у вас ни к черту. Дело в умении быстро и правильно реагировать. Поэтому тренироваться мы будем не только один раз в неделю на этом занятии, но каждый вторник и пятницу, – он заглянул в свои записи. – С шести до восьми на школьном полигоне.
Вся аудитория, памятуя о недавнем наказании взвыла безмолвно, и я затылком почувствовала несколько убийственных взглядов. Капитан же, не выпуская мела из рук, озвучил следующий пункт:
– Знания. Не удивляйтесь, но и тут есть свои хитрости и секреты, о которых вы пока, к сожалению, и не подозреваете. Моя задача вас этому научить. Да! И последнее, но, наверное, самое важное правило – это командное взаимодействие, без которого победа невозможна по определению. Ибо войны в одиночку не выигрываются.
Затем повернулся к доске и записал два последних пункта:
6. Знания.
7. Работа в команде
– Думаю, на сегодня хватит. Увидимся завтра на полигоне.
Легко ему говорить, увидимся завтра, а мне до этого еще дожить надо, ибо общий градус ненависти в мой адрес сегодняшнее занятие основательно повысило. Хотя, казалось бы, куда уж больше...
На общем собрании никому ничего объяснять не хотелось. Да, и что я должна была им говорить? Оправдываться? Доказывать, что у меня не было выбора? Пояснять, что Александр Волчок, конечно, известная личность, но не умеет проигрывать? Если честно, про то, кто руководит кафедрой тактического боя в Институте Годрика Воинственного, я вообще не стала говорить. Нет, их темнейшество, конечно, предупреждало, что проще отмучиться сразу. Но одно дело отмучиться, и совсем другое – обзавестись толпой навязчивых подруг и друзей, желающих познакомиться с моим невыносимым братцем.
Урок по тактике и стратегии закончился минут на двадцать раньше положенного срока, и мы с Авророй и все еще недовольным Веником аллюром помчались на факультетскую кухню, радуясь своему преимуществу перед остальными студентами. Поэтому, когда предметники со старших курсов подтянули свои голодающие желудки поближе к еде, мы втроем уже заперлись в комнате и совмещали полезное с необходимым: слушали байки Вепря и готовились к практическому по ПЗУ.
Наша троица, наверное, была единственной в общаге, которая додумалась тренировать плетение магических узлов не в специально отведенных для этого дела аудиториях, в которые из-за обилия желающих было не пробиться, а у себя в комнате, используя вместо магических нитей нитки от старого шарфа Авроры. Тем более, что таким образом можно было готовиться сразу к двум предметам. Ибо маленький серый мыш был большим любителем поговорить. В этот раз он с важным видом читал нам лекцию по истории становления школьного государства.
И несмотря на занудство повествования, рассказы Вепря были весьма полезны и поучительны.
Выдержки из истории школьного государства, рассказанные Вепрем во время домашних посиделок
Любомир Первый в конце 535 года от Разделения Миров столкнулся с проблемой несистематизированности знаний в области обычной артефакторики. Идея организовать школу, в которой будут обучаться производству банальных предметных артефактов, возникла не сразу, но уже в начале 536 года в здании, где сейчас находится тренировочный зал, были организованы курсы для вольных слушателей.
Сначала эти курсы посещали только члены магического сообщества, несмотря на то, что в состав Объединенных Королевств к тому времени уже входили эльфы, тролли, орки и дриады. По действующему в те времена законодательству магическое образование могли получать только колдуны и ведьмы. Ну, и еще полукровки, которых тогда было совсем немного.
Со вхождением в Объединенное Королевство Темной стороны ситуация изменилась. Темные маги и демоны не хотели мириться с существующей традицией. В 600 году Школа отказалась от государственных дотаций и вступила в состав ОК на правах отдельного государства. Тогда же открылся второй факультет химиков, а курсы артефакторики переквалифицировались в полноценное направление предметников.