Подойдя к кассе, дройд набрал код кредитной карточки Хэна и Леи. Чубакка, выведенный из себя медлительностью детей, сграбастал двойняшек под мышки и направился вперед.
Сначала они оказались в пустом скучном зале ожидания, где было множество разнообразных кресел, ниш, углублений, перекладин для удобства посетителей всех возможных типов телосложения. Но вот наконец двери в противоположном конце комнаты распахнулись. Чубакка с двойняшками наперевес зашагал вниз по наклонному туннелю. Трипио хотел было обогнать Чубакку, чтобы возглавить шествие, но куда ему было угнаться за великаном-вуки.
Свод туннеля был усеян разнокалиберными лампочками, которые малоправдоподобно изображали небо, полное звезд, комет и планет. Когда они проходили через датчики движения, над ними призывно ухали гулкие голоса богов-небожителей, доносившиеся из вмонтированных в стены стереофонических колонок.
— Вперед, путешественники, этот коридор времени вернет вас в далекое прошлое. Вас ждет путешествие по нехоженым тропам Вселенной! Дивитесь забытым чудесам седой древности. Диковинные животные, исчезнувшие с лица Галактики, воскресают вновь. Только для вас, только у нас!
Стены вокруг них потемнели. Яркие цветовые пятна вытянулись в полосы, что, несомненно, изображало скачок в гиперпространство. Пол заходил ходуном. Дети обалдели от восторга и совершенно не обращали внимания на снобское фырканье Чубакки, весь вид которого говорил о том, что его, старого космического волка, просто тошнит от всей этой пошлости. «Скачок» состоялся, и записанный на пленку голос произнес загадочным шепотом:
— Добро пожаловать в виртуальную реальность. Выбор за вами Перед ними было несколько входов.
— Сюда, дети, сюда, — заторопился Трипио, выступая вперед. Он загодя просмотрел брошюры с описаниями экспозиции и соотнес их содержание с интересами двойняшек, теперь он точно знал, какие диорамы они должны осмотреть в первую очередь.
— Давайте посмотрим исполинского краба с Каламари.
Они миновали портал и оказались на берегу океана: из белопенных вод выступал острый коралловый риф. В переплетении изумрудно-пурпурных водорослей, покачиваясь от ударов бушующих волн, стояло зверски огромное членистоногое существо — десятиногий краб с двойными жвалами, двойными рядами шипов вдоль спины и восемнадцатью блестящими черными глазами, четыре из которых были на передней паре челюстей. Краб кинулся и зарычал, как ледовая вампа под огнеметом.
Из пенящихся волн, воздев зазубренные костяные стрекала, показались три зеленокожих тритона. Они выкарабкались на риф и тут же атаковали исполинское членистоногое.
Стрекала пробили шипастую броню, и чудовище набросилось на тритонов, угрожающе клацая своими исполинскими клешнями. Коварно избочась, краб схватил одного из тритонов и принялся вытаскивать его из воды, терзая клешнями и челюстями нежное зеленое тритонье мясо. Ластовидные ноги тритона рыбохвосто трепыхались в предсмертных конвульсиях.
— Не хочу здесь, — сказала Джайна.
— Хочу в другое место, — поддержал ее Джесин.
— Но дети, я же еще не успел раскрыть вам биологическую сущность этих существ, — возразил Трипио.
— Пойдем, пойдем! — канючила Джайна. Они прошли сквозь волны топографического прибоя и вновь оказались у стены со множеством дверей. Чубакка решительно шагнул к крайней левой.
— О нет, Чубакка, сюда не стоит, — засомневался Трипио, — я не уверен…
Но они уже вошли во второе помещение и оказались в пустыне. Волны невидимого тепла исходили от раскаленной, изрезанной глубокими трещинами почвы и угловатых скал. Вдруг на вершину одного из таких скалистых выступов с кровожадным урчанием выпрыгнуло странное существо. У него была квадратная голова гуманоида, массивное кошачье тело, кривые когти и членистый хвост, который подергивался взад-вперед и был увенчан скорпионьим жалом. Когда оно ощерило пасть, его желтоватые клыки засочились ядом.
— Мантикор?! — удивился Трипио. — Точно. Странно, почему они до сих пор не внесли коррективы в экспозицию. Ведь уже давно доказано, что это существо представляет собой химерический плод антинаучного воображения. Мантикоры никогда не существовали.
Тут за их спинами послышался ответный рев другого мантикора. Он карабкался, чтобы вступить в смертельную схватку со своим собратом. Двойняшки потянули Чубакку за мохнатую руку и прошли сквозь несуществовавших животных к следующему ряду дверей.
— Давайте на этот раз выберу я, — предложил Трипио.
Чубакка недовольно зарычал. Дети не обращали на все это никакого внимания.
— Пошли домой, — сказал Джесин. Джайна кивнула головой:
— Я хочу домой.
— Но дети, я уверен, — настаивал Трипио, — что вот здесь вам понравится. Давайте я расскажу вам о печальных певчих смоковницах Пил Диллера.После осмотра еще трех диорам, сопровождавшегося занудными лекциями Трипио, двойняшки решили, что лучше поиграть в прятки, чем продолжать утомительное путешествие по голографическому зоопарку.
Хотя при телепатическом общении они и не могли понимать друг друга дословно, в общих чертах один ребенок улавливал мысли другого. Джесину удалось оторваться от Чубакки. Пробежав через ледники снежных соколов, он повернул налево. В это же время Джайна припустила в противоположном направлении, прошмыгнув мимо ошеломленного Трипио. Применив свой начинающий прорезываться дар Силы, двойняшки без труда нашли верный путь среди множества разветвлений и тупиков коридора и, отделавшись от своих опекунов, уверенно двигались, каждый своим маршрутом, к выходу.
Чубакка рычал, Трипио звал детей, но Джесин и Джайна были уже далеко от диорам и через несколько минут снова встретились. Довольные удачным бегством, они звонко смеялись и, весело топоча, бежали со всех ног по "облицованному белым кафелем коридору, мимо комнат для отдыха и подзарядки, мимо ремонтных помещений.
В месте пересечения коридора в открытом турболифте работал старый ремонтный дройд. Джесин и Джайна уже не раз видели турболифт и иногда пользовались им, добираясь домой.
Дройд-ремонтник был из металла серого цвета с двумя головами и множеством механических манипуляторов, снабженных всяческими насадками. Головы дройда были обращены друг к Другу. На одной из голов поблескивал ряд ярких оптических датчиков, на другой мерцал экран, на котором периодически появлялись статистические данные и официальные нормы имперского строительного кодекса.
Неразборчиво бормоча, дройд пытался отыскать среди имеющихся насадок какую-то особенно необходимую, но не нашел и отправился за ней по коридору. Турболифт остался широко открытым. На нем была только маленькая светящаяся табличка «Не работает».
Дети подбежали к турболифту и прошмыгнули внутрь. Они уже много раз видели, как родители и Трипио управляли им.
Панель управления отличалась от той, которая была в имперском Дворце: не так вычурно орнаментированная, потускневшая от времени и постоянного использования, усеянная кнопками, обозначавшими сотни различных уровней многокилометровой толщи метрополиса. Поскольку нижние уровни были давно покинуты и погребены под обломками, к нижней половине панели была приварена металлическая пластина, закрывавшая кнопки первых ста пятидесяти этажей. Однако дройд-ремонтник снял эту предохранительную пластину для того, чтобы проверить схему турболифта.
Дети вряд ли знали, зачем вообще нужны цифры, хотя Трипио и пытался учить их считать от одного до десяти. Эти уроки часто расстраивали робота, но детки тем не менее были смышленые и успели уяснить гораздо больше, чем подозревал их наставник.
Ряды кнопок были для Джесина и Джайны просто какими-то блестящими разноцветными кружками. Они смотрели на них, не зная, какую именно нажать, но они узнали некоторые цифры.
Джайна указала на кнопку.
— Номер один, — сказала она. Джесин нажал на нее.
— Номер один, — повторил он.
Двери турболифта сдвинулись, и пол кабины начал уходить вниз. Послышалось характерное для ускорения жужжание. Джесин и Джайна в ужасе взглянули друг на друга, но тут же рассмеялись. Турболифт все опускался и опускался. Наконец его кабина остановилась. Двери разъехались.