— Маги значительно сильнее и движения выверенные, хорошо отточенные многолетней практикой, просто они сейчас вымотаны и немного дезориентированы соперниками, — развеял мои мечты Илья о победе команды артефакторов. А я так надеялась на чудо, ведь предпочитаю умных ребят накаченным гамадрилам, которые всегда решают — сила есть, ума не надо. А в нашей команде еще и две девчонки, вот как они будут стоять в схватке с этими грудами мышц, да еще и озлобленными на весь белый свет, словно им с утра печеньку не дали. А битва по ощущениям подходила к концу, маги распалялись, и артефакторы сейчас ушли в глухую оборону.
Не прошло и пяти минут, как один за другим выходили из строя умные ребята, у двоих были выбиты мечи из рук, у одного удар пришелся по ноге, и штанина окрасилась алым. Они что совсем озверели? Парень же надолго лишится возможности свободно передвигаться. Остальным просто приставили мечи к груди. Победу одержали боевые маги и не при помощи магии, а грубой силы и это совсем не делало им чести. Бой закончился, а мне до слез стало жалко артефакторов, которые понуро, помогая пострадавшему дойти, направились к выходу.
А моральные уроды вышли в цент и самодовольно улыбались под рукоплескание трибун. Никто из нас не радовался этой победе, но и обсуждать сейчас было нечего. Подруга вообще ничего не сказала и сегодня была молчалива, что на нее вообще не похоже. Взглянув на незнакомое лицо, заметила только глубокую печаль, которой она не хотела делиться. Я ее как никогда понимала.
Объявили перерыв. Трое из нас решили навестить команду, возможно хотели поделиться своими планами и стратегиями, трансгрессировали непосредственно в Рассветный замок. Мы с Оливией остались вдвоем в просторной ложе. У меня накопились вопросы, на которые хотелось получить ответы.
— Почему нам нельзя остаться в школе гетер? Неужели это все из-за этого пресловутого защитного артефакта? — эта мысль не давала мне покоя, — как так получилось, что у меня вышло создать нечто уникальное, ведь я всего лишь новичок в артефакторном деле?
— Ты права, получилось нечто уникальное, сама не ожидала, — улыбнулась Оливия, — впервые в изготовлении этого изделия участвовало четыре светлых души с чистыми помыслами и безусловной любовью. А самую сильную защиту дает ни страсть, ни вожделение, ни амбиции, ни желание обогатиться, а именно безусловная любовь, искреннее желание защитить друга.
— А почему у других так не выходит? — ведь это довольно просто любить ближнего и желать ему добра, я не понимала.
— Артефакторы относятся к особому типу характеров, они тщеславны и очень быстро забывают об истинных ценностях, таких как дружба и уж никогда не создают ничего сообща, — горько усмехнулась она, — в свое время, когда только обучилась этому ремеслу я создавала мощные артефакты и талисманы. На меня открыли охоту сильные мира сего. Кому не хочется иметь власть над другими? Меня несколько раз ловили и принуждали пытками работать на них, но каждый раз спустя несколько месяцев, когда хоть немного терялась бдительность сбегала, обернувшись охранником или кем-то иным. У тебя нет такой способности с легкостью меня личину, да и защитить себя пока не можешь. Поэтому оставить тебя на виду, это все равно что вывесить рекламу и поверь, желающие не остановятся ни перед чем. Не пройдет и месяца, как попадешь в рабство и неизвестно, сможем ли мы найти тебя и вызволить на свободу. А прятать гады умеют, можешь мне поверить и охрана у них на должном уровне. Сторожа там невиданные твари, к которым мне приходилось искать подход месяцами, изучая слабые и сильные стороны зверя. Так что извини, но оставить тебя здесь, как бы меня не уговаривал Рагнар не могу, — с глубоким сожалением посмотрела на меня, чувствуя и свою долю вины в произошедшем.
— Если бы я знала последствия, то все равно изготовила бы такой артефакт, потому что вчера в бою Илья бы не выжил, — улыбнулась ей, не хотелось, чтобы мой учитель считал себя виноватым, — и долго нам теперь придется прятаться и скрываться?
— Нет, всего лишь пять лет обучения в новой Академии, где вы научитесь себя защищать, освоив в полной мере темную магию и тогда вам никто не будет страшен, а я за вас буду спокойна, — она посмотрела на меня, как на человека, обреченного на казнь и отчего-то мурашки пробежали по спине.
— Вы сказали обучаться темному искусству? Мне казалось, что темными магами становятся лишь те, кто изначально готов пойти на такое, нарушая все правила и запреты? — ничего злого ни в себе, ни в друзьях я не ощущала.
— Ты права, вы пройдете через трансформацию души, но не думаю, что она вас так уж сильно изменит, и я тому пример, — она развела руками, показывая, что не обязательно быть злым и коварным. — Но вот по поводу нарушения законов и запретов, то здесь ты сильно ошибаешься, темные маги не создают себе границ возможного, как все остальные и поэтому в своем искусстве сильно продвинулись. Ваша троица также не признает ограничений, у вас отсутствует понятие невозможно, так что вы хорошо впишитесь в новую Академию, — отчасти я с ней согласилась, потому что ради поставленной цели мы за этот год смогли сильно измениться, я стала артефактором, Светлана сновидцем, а Илья научился драться и смог выступить за команду на турнире.
— Но ведь академией будет управлять Древний? Ее создали именно для его далеко идущих планов, в обмен на свободу Орландо, наследного принца? — честно, я сильно опасалась проходить обучение под его руководством с его изощренным восприятием, что хорошо, а что плохо.
— Согласна, но управлять академией все же дух не в силах, ректором станет вполне живой и адекватный темный Архимаг, — улыбнулась Оливия на мои беспочвенные страхи.
— А вы уверенны, что ректор будет адекватным? — на всякий случай задала данный вопрос, так как понятия не имела под чьим руководством будет проходить обучение.
— Нууу, — она закатила глаза взвешивая достоинства и недостатки Архимага, — не идеальный, со своими взглядами на жизнь, но все же вполне нормальный.
— Хорошо, все равно у нас выбора нет, — тяжко вздохнула, ведь перспектива стать темной не очень радовала, а еще предстояло расставание с друзьями из новой школы, феем Мишелем, эльфами, девчонками — орками, драконами, к которым мы сильно привязались.
Словно уловив мою ностальгию, Оливия предупредила.
— У вас не будет возможности ни с кем попрощаться, так как вас сейчас уже активно разыскивают и только мы с Рагнаром пока рядом не дадим вас обнаружить. Поэтому, как только завершиться турнир сразу же переместитесь в новую академию и не сможете покинуть ее без нашего ведома. Если захочешь попрощаться с Орландо сделай это мысленно в конце боя, чем бы он не завершился, дракон тебя услышит, — посоветовала мне совершенно обескуражив такими обстоятельствами. Время перерыва уже подошло к концу. Диктор обозначил команды, приглашая выйти на поле боя. А три испарившихся эльфа сейчас вновь материализовались в нашем ложе, и я все же надеялась, что друзьям удалось попрощаться.
Сейчас я смотрела только на Орландо, вглядываясь в такие до боли знакомые черты. Высокий лоб, длинные каштановые волосы, собранные в хвост, прядь волос, ниспадающая на один глаз, его обворожительная улыбка, сводящая меня с ума. Широкие плечи, сильные руки, его грация, с которой он передвигался по полю, все мне в нем нравилось. Даже характер, изначально показавшийся заносчивым, был только ширмой, за которой билось благородное и честное сердце настоящего дракона. У меня навернулись слезы, которые с трудом сдерживала, чувства переполняли грудь, так что сложно было дышать. Он был весь в белом, как и вся наша команда, рубашка расстегнута на груди, рукава закатаны до локтя. Широкая кожаная перевязь удерживала два меча, крепившиеся на спине. Сегодня он будет драться сразу двумя мечами, так же как Ларгус в прошлой битве, что будет крайне неудобно для его противников. Внешне парень держался легко и непринужденно, но я знала, что внутренне он крайне собран и готов к битве. Это был мой дракон, самый красивый, самый добрый, самый смелый, самый благородный на свете. Всё, слезы прочертили две бороздки на моем лице, и я ничего не могла с этим поделать. Услышала, как рядом всплакнула подруга, она тоже предчувствует расставание и не может сдержать своих чувств ко второму дракону и только Илья, в образе девушки сейчас был хмур и печален.