Конни повторил про себя формулы фиксации объекта во времени и пространстве, открыл глаза и… в ужасе попятился.
На пустыре, возвышаясь над низкорослыми деревьями, возникла буро-зелёная громада чудовища. Оно сделало шаг — и кучи битого кирпича затрещали под его лапами будто морские ракушки.
Из-под безобразных век, нависших как щиты над глазами на мальчика упал зловещий отблеск.
Он хотел крикнуть, но не смог, а в следующий миг удар огромной лапы смял его тело, чудовищная пасть разинулась и сомкнулась, и Кони не стало.
Ящер, ломая кусты, двинулся вперёд.
Дети, увидев его, обомлели от страха.
— Бегите! — крикнул Рэй, бросаясь к Уилфилду. — Все бегите!
Он ничего не объяснял другу, только крепко сжал ему руку, и тот понял, напряг все свои крошечные силы, как тогда, когда просил маме исцеления.
Объединённая воля Рэя и Уилфилда упала на тиранозавра и разметала его на атомы. На поляне будто бомба взорвалась, разбросав во все стороны и мальчишек, и кирпичи, и обломки кустарника. Это воздух, из которого Конни создавал доисторического ящера, вернулся на свой холм.
Литтлмен приземлился рядом с домом Фроста.
— Вы здесь, ребята?! — позвал он, пробираясь сквозь кусты дикого алоэ.
На поляне никого не было.
Внимание Литтлмена привлекло большое пятно выжженной травы, обломки кирпичей. Видно, что здесь что-то взорвалось, но что? Сердце Литтлмена пронзила тревога. Что здесь произошло? Не рано ли он доверил детям чужие знания? С другой стороны — кому же доверять, как не им?
Литтлмен поспешил в город.
Над пыльной площадью стоял зной. Он высушил листья акаций, и они металлически шелестели, будто вырезанные из фольги. На веранде несколько человек, в том числе и Гризли, играли в карты.
Шериф сидел в своём плетёном кресле и допивал шестую порцию виски. Он то и дело поглядывал на дорогу, в сторону Хэмпера. Оттуда должен подъехать знакомый майор с двумя десятками солдат. Надо обыскать каждый уголок, каждый дом… Мальчик не мог так просто пропасть. Здесь негде утонуть или заблудиться. А это значит… Самые чёрные догадки вновь обступили Шерифа, и он чуть не застонал от горя и слепой, удушающей злобы… Конни, сынок! Где ты? Что с тобой?
Злоба имела конкретный адрес. Два дня, как пропал Конни, и столько же нет в городе этого ублюдка Литтлмена. А что? Разве недоносок может научить детей чему-нибудь путному, чёрт побери?! И всё время какие-то секреты. Раз спросил у сына, чем вы там занимаетесь, а он говорит, мол, фокусы разные показываем. Дофокусничались… Если с мальчиком что-нибудь случилось, он из-под земли достанет этого Литтлмена и сделает из него отбивную.
— Гризли, принеси мне ещё стаканчик, — крикнул он через площадь. — Двойное виски…
От зноя и выпитого голова, казалось, налилась расплавленным свинцом, перед глазами мельтешили белые мухи.
И тут Шериф увидел Литтлмена.
Тот поспешно спускался от дома Фроста. От быстрой ходьбы полы его пиджака разлетались в стороны.
Шериф встал.
— Подожди, Литтлмен, — хрипло позвал он, и на веранде «Поцелуя носорога» разом прекратились все разговоры.
Литтлмен остановился. На миг он вновь увидел Руфь с прутиком в руке, услышал её испуганное: «Не ходи сюда… Не ходи, мой хрустальный…»
— Где мой Конни? — спросил Шериф.
— Не знаю, — ответил Литтлмен. — Я сам ищу ребят. Я только что прилетел из Лос-Анджелеса.
— Ты должен знать, где он, — процедил Шериф. — И вообще: что ты делаешь с нашими детьми?
— Ты же знаешь, — тускло улыбнулся Литтлмен. — Я учу их быть людьми. Прекрасными, умными…
— Ты всё врёшь, Литтлмен! — Боязнь за Конни, сумасшедшее солнце и виски смешались в голове у Шерифа в один чёрный коктейль. — Ты не пастор и не учитель, а такой же недоносок, как и все…
Он сглотнул вязкую слюну, потребовал:
— Ты как-то мне с Гризли фокусы показывал. Психологические… А ну-ка, поищи мне сына. Как ты там умеешь — по-колдовски или телепатией?
Литтлмен отступил на шаг, побледнел.
— Я не знаю, что здесь произошло, — тихо сказал он, — но я… не вижу… Конни… среди живых. Может быть, я ошибаюсь…
Шериф пошатнулся. То ли от выпитого, то ли от страшных слов Учителя.
— Э, нет, приятель, — засмеялся он, расстёгивая кобуру. — Ты ошибся. Это тебя, недоносок, нет среди живых. Я уже не вижу тебя среди живых…