— Итак, — продолжал Филипп, — чего же ты все-таки боишься?
Но тут подоспела помощь. Ей не пришлось отвечать, так как из дверей вышла женщина, одетая в цветастое платье и красный фартук.
— Извините, мистер Клэнси. Я насчет ужина. Все будет готово через полчаса. Вам удобно?
— Вполне, Диля, — кивнул Филипп. — Мисс Тэлманн как раз успеет принять душ и переодеться. — Обернувшись к Элизабет, он спокойно, но веско добавил: — Диля весь день хлопотала, так что уважь ее и поужинай, ведь ты наверняка очень проголодалась…
Элизабет сердито глянула на него, затем на свои вещи, на дверь в кухню, за которой исчезла кухарка и откуда доносились восхитительные ароматы.
Ладно, — вздохнула она. — Поесть не откажусь.
К ее облегчению, ужин прошел мирно и безоблачно. Возможно, Филипп решил не портить себе пиршество — иначе не назовешь столь немыслимый набор блюд: лангусты и омары в гриле, цыплята в остром соусе с ямсом, экзотические салаты… Он с удовольствием ел, на него было приятно смотреть: Филипп всегда делал это красиво. К тому же он рассказывал ей об острове.
Элизабет с наслаждением слушала про природу, климат, достопримечательности. Кое-что она уже слышала от отца. Будь он жив, они с Филиппом, наверно, проговорили бы до утра о таком райском уголке земли.
Правда, будь отец жив, подумала Элизабет, ей не пришлось бы распутывать тугой узел, который намеревался завязать коварный Филипп вокруг их фирмы.
Поэтому, несмотря на атмосферу любезности и светскости, она была все время начеку, ничуть не доверяя ему.
Около половины одиннадцатого Диля подала кофе. Из широких окон столовой открывался потрясающий вид на сад и океан, залитые лунным светом. Элизабет, успевшая переодеться в легкое, свободное платье, с сожалением вернулась к столу, но к чашке не притронулась.
— Пожалуй, я не буду пить. После самолета у меня всегда гудит в голове, так что я лучше пойду к себе.
— Может быть, чуть-чуть коньяку на ночь? — заботливо спросил Филипп. — Не присоединишься ко мне?
— Нет, спасибо. Мне действительно надо отдохнуть с дороги.
Ее клонило в сон, веки отяжелели, и мысль об уютной кровати под пологом в комнате, где уже стоял чемодан, стала вдруг невероятно заманчивой.
— У меня хватит сил, чтобы добраться до спальни и рухнуть в постель, остальное исключено, — еле шевеля губами, сказала Элизабет.
— Так ты остаешься? — улыбнулся Филипп. — Очень разумно. На ночь глядя, искать свободный номер — просто нелепость!
Элизабет промолчала. Она сама себе удивилась, что решила остаться. Это произошло как бы помимо ее воли. Неужели все-таки она опять поддалась чарам Филиппа?
— Я останусь только на одну ночь. Завтра с утра попытаюсь разобраться с гостиницей. А пока до свидания. И спасибо за замечательный вечер.
— С утра лучше посмотреть, как идет стройка, поговорить с подрядчиком. Завтра воскресенье, но он сказал, что не против встретиться. Хесус заедет за нами после завтрака.
Значит, он заранее подготовил всю программу и лишь ставит ее в известность! Как типично для Филиппа.
Однако Элизабет не возразила. Потом, на свежую голову, она обдумает все как следует, и если что-то ее не будет устраивать, то уж не уступит Филиппу. Хватит того, что она поддалась ему с ночевкой под одной крышей. Ловко он перехитрил ее. Хуже другое — она все-таки потеряла бдительность и не сумела настоять на своем, дуреха…
Войдя в спальню, Элизабет предусмотрительно заперла дверь, положила ключ на туалетный столик. Раздевшись и скользнув под прохладные сиреневые простыни, она почему-то чувствовала беспокойство. Ей казалось, что опасность таится в самом уюте спальни, разлита в безмятежности тропической ночи, шепоте океана, звездной россыпи неба.
Ей не удалось поплавать предыдущим вечером, как Элизабет намеревалась, и с первыми лучами солнца она сразу же спустилась на пляж, по пути пробежав через террасу, где Диля уже накрывала стол к завтраку.
Светло-золотистый песок был еще прохладен. Набегающая волна ласково тронула ее ступни, когда, зазевавшись, Элизабет натягивала свой черный купальник, купленный в Венеции. Он был совсем простой, но очень ей шел. Так же как темная косынка, которой подобрала волосы.
Всеми клеточками своего тела она ощутила дуновение океанского бриза, чистую свежесть раннего утра. А когда погрузилась в водную гладь — чуть не задохнулась от блаженства. Какое счастье раствориться в стихии неба и воды, которая разом смыла тяжелые сновидения, мучившие ее всю ночь. Наверно, вчера она была слишком усталой и слишком напряженной из-за Филиппа. Призрак, явившийся из далекого прошлого, разбередил ее, но стоит ли паниковать, тем более поддаваться смятению?..