VII. 4. Криптоспиритизм. У Рама на участке сохранялись руины каких-то древних строений гранитно-блочной кладки. Всё вместе это образовывало некий лабиринт, где вы попадали в закрытое каменное пространство, формируемое остатками стен различной высоты и степени сохранности. В одном месте четыре стены образовывали квадрат, который Леннон превратил в бонский храм под открытым небом. После того, как Рам категорически запретил ему дышать "бензином" в доме, Большая Собака перенес свои причендалы из чулана в этот каменный квадрат, где соорудил алтарь из красно-серых гранитных глыб, вертикально водрузив на него тележное колесо и разместив по бокам вилы, косы, топоры и прочие образцы холодного оружия. В ступице колеса был укреплен рогатый череп Йорика, На глыбах установлены подсвечники, рамки с идамами, по углам святилища выставлены шесты с колокольчиками и белыми флагами, покрытыми магическими шифрограммами. Непосредственно под йориковым колесом находился огромный черный чугунный чан, в котором Леннон разводил пламя, брызгая туда время от времени сопалсом, покрикивая: "Хрих, йа, сваха!"
Обычно все происходило по ночам. Леннон зажигал на алтаре свечи и лампады, окроплял изображения вызываемых сущностей эфирным эликсиром и начинал "работать". Я сам провел несколько ночей в каменном квадрате. Находясь внутри, вы ничего не видите кроме неба и каменной кладки со всех сторон. В свете полной Луны, на фоне северных созвездий, эта кладка легко превращалась в закрытый дворик высокогорного черношапочного монастыря где-нибудь в Западном Тибете. Отсюда, из этого квадратного дворика, открывался тайный ход через астральный подземный лабиринт в имперскую канцелярию. Оттуда, в свою очередь, шла прямая телетруба до Лхасы, непосредственно во дворец самого далай-ламы. По этой трубе шныряли взад-вперед очень странные креатуры: алхимики, каббалисты, адепты тайных культов, агенты астральных спецслужб и пси-операторы органов безопасности отдельных держав. Леннон утверждал, что проникал на заседания имперского генштаба и видел, как там разыгрывались судьбы фронтов посредством т. н. "тибетского тарота" с круглыми картами.
Однако, центральный культовый камень всего священного комплекса оказался - как это ни парадоксально - за его пределами (по принципу "строители отвергли камень"?). На этот округлый черный монолит в хуторском саду указал перстом некий дух, явившийся нам с Ленноном на закате. Дух непосредственно, на наших глазах, дотронулся до камня, как бы оставив в нем часть собственной сущности. Это было почему-то очень стремно. Мы моментально пришли в себя и уже в "обычном" сознании Леннон сразу же спросил меня с серьезным видом:
- Петр, ты видел?
- Видел. Знаешь, кто это?
- Еб твою мать!
Мы моментально свернули все опыты, желая как можно скорее оказаться под защитой домашних стен. Третьим с нами был Рыжий, но он - как некогда Йокси в кирхе - не дышал, а лишь смотрел и слушал, да все никак не мог взять в толк, с чего это мы так завелись, причем одновременно? Все наши попытки объяснить Рыжему стремность ситуации и особую опасность для непосвященных, исходившую от отмеченного камня, упирались в легкомысленный скаптицизм: ну, что вы там, ребята, мол, заливаете! Однако мы чуть не силой затщили его в дом, на кухню. Здесь можно было оттаять. Леннон достал из чулана десятилитровую бутыль самодельного красного вина, разлил по спиритическим рижским рюмкам:
- Ну, за нового члена!
Он взглянул на Рыжего, потом на меня, и почти сладострастно захохотал: ха-ха-ха! Потом серьезно посмотрел по сторонам и предложил сдвинуть бокалы. Мы с Рыжим тоже развязно заржали - каждый, видимо, имея в уме свой подтекст. А потом полезли на чердак, на сеновал. Дышать дальше. На утро, когда мы все втроем спустились с чердака, спавшие в большой комнате питерцы спросили нас:
- Чем это вы там таким всю ночь занимались? Наверху стояла такая ржачка, будто там идет вечеринка!
- Это духи хохотали, - с серьезным видом голосом доктора, объявляющего медицинское заключение, констатировал Леннон.
И неожиданно, сложив пальцы в мудру шиваитского трезубца, разразился утробным смехом фантомаса. Все остальные тоже заржали. Дверь кухни приоткрылась, в комнату просунулась бородатая голова Рама в красной лыжной шапочке с помпоном: "Чай, давай!"