Несмотря на активное стимулирование семейной жизни, члены Церкви брали обет добрачного целомудрия, чтобы всю энергию тратить на благо мастера и организации. Такой обет держал и Том. Ему постоянно приходилось отбрыкиваться от чрезмерно настырных московских девушек, наперебой стремившихся уложить высокого яркого нью-йоржца итальянского поисхождения в постель. До поры до времени он с этим справлялся. Пока в игру не вступила очень специальная дама из магической янтарной страны. Это была одна очень в те времена известная литовская певица, близкая подруга Айвараса. Идея была проста: девушка по-дружески вписывает Тома в брак, потом в Штатах ищет для Айвараса вариант, тот выезжает, и они всё вновь переформатируют под себя. Потом произошла очень странная история в жанре классического треугольника, в результате которой наш американский агент полностью перекодировался - т. е. завязал с воздержанием, с Муном, с работой в Москве, карьерой в ЦРУ и даже со всеми нами. Он просто женился на этой певице, увез ее в город Большого Яблока и начал частную семейную жизнь, как говорят, "с нуля", вдали от фронтов магического противостояния систем.
Мы себе позволить такой роскоши пока не могли. Сначала нужно было сменить систему. Летом мы с Айварасом и Вяйно собрались поехать в Таджикистан, на Матчу: посидеть, поделать йожку, качнуть поле на выезд (этот трип описан в моем опусе "Тропой священного козерога", в главе "Ягнобский чай").
XVI. 3. Две ложи. К осени наша "выездная" группа разделилась на две ложи: Северную и Южную. Центр Северной ложи, если вынести за скобки Каазиксааре как общую реликвию, сформировался в Таллине, Южной - в Каунасе. В Каунасе жили, прежде всего, Айварас и Алис - члены Большой пятерки. Кроме того, к ним примыкали супруга Айвараса Тийна, вильнюсский брат Алиса Кази (переводивший ТГН на литовский язык), психолог Раса из Даугавпилса и вечный бродяга Орентас. В целом, это была отдельная пятерка. В Северную ложу первоначально входили, помимо меня и Вяйно, как членов Большой пятерки, также Леонид и Ирина, примкнувшая к нашей компании незадолго до отъезда Рама из Союза.
Ирина впервые пришла в мою йоговскую группу по наводке собственной мамы, которой про занятия в "Автотрансе" рассказали знакомые. Она с большим энтузиазмом восприняла все здесь происходящее и даже стала дополнительно посещать секцию каратэ, будучи здесь единственной дамой. Мы с Ириной довольно быстро сдружились, а однажды она встретила в моей таллинской квартире Рама, после чего тоже стала ездить на хутор и активно включилась в переводческую деятельность. Когда Рам уехал, Ирина твердо решила последовать за мастером в Америку.
Осенью 82-го года Вяйно уехал к Айварасу в Каунас, "качать поле". На Рождество я собрался навестить ребят в их ретрите. Перед поездкой решил позвонить и предупредить. Снимаю трубку, набираю номер Айвараса. На том конце тоже снимают. Я спрашиваю:
- Ало, Айварас? Это Володя...
- Володя? - звучит удивленный голос Айвараса, - ты как сюда попал?
- Т. е. куда попал? Я звоню тебе из дома...
- Из моего?
- Нет, из своего! Я хочу тебя предупредить, что приеду в Каунас.
- Так ты еще в Таллине? - удивляется Айварас. - А я подумал - ты уже приехал и звонишь мне сюда из моего дома.
- Это куда "сюда"? А ты разве не дома? Так куда же я звоню?
- Ты сейсчас звонишь Алису. Я сижу у него в гостях и только что хотел позвонить себе домой, чтобы узнать, не звонил ли ты. Беру телефон, набираю свой домашний номер и попадаю на тебя!
- Послушай, так я сейчас точно так же взял трубку, набрал твой домашний номер и попал на тебя.
- Но ведь я сижу у Алиса!
И тут мы одновременно начинаем понимать смысл произошедшего. В тот момент, когда мой сигнал шел из Таллина к Айварасу домой, тот послал от Алиса сигнал на тот же (свой домашний) номер. Где-то эти два сигнала перемыкнулись, и в результате мы встретились в эфире, но сказать точно, звоню ли я Айварасу через его номер в квартиру к Алису, или же это он звонит от Алиса, через свой домашний номер, ко мне в Таллин, было совершенно невозможно. Это был наглядный пример того, как работает синхронное поле при совместном импульсе. Интересно, что идея позвонить у нас возникла практически одновременно. Значит, поле действовало. И не только в этом случае.