— Можешь замолвить за меня словечко перед леди Шторм? Ну, чтобы она хотя бы взглянула в мою сторону. А?..
Он покраснел. Демагнел! ПОКРАСНЕЛ!..
— Конечно, друг, — я покровительственно улыбнулся. — Бабуле будет приятно. Думаю, что с тех пор, как за ней ухаживали в последний раз, прошло лет стопятьдесят. Сейчас же пойду, и скажу, что ты к ней неровно дышишь.
Денница изменился в лице.
— Ты шутишь, да, Макс?.. Ты же прекрасно знаешь, о какой леди Шторм я говорю…
Стукнув себя по кончику носа, я удалился.
На губах моих цвела улыбка: не только тебе меня троллить, господин демангел…
По плану, предстояло пройти через весь клуб — но так, чтобы меня никто не остановил, не втянул в беседу, не начал предлагать выпить или послушать, сколько он выиграл на моей победе.
«Чистилище» праздновало всем составом, начиная от поваров и заканчивая уборщиком Цезарем.
Об этом я узнал совсем недавно, уже после поединка…
Все они поставили на меня.
Нет, ребята прекрасно знали, что шансы стремятся к нулю. Но в этом-то и фишка! Выигрыш сулил просто баснословные барыши.
Мне было приятно.
И то, что народ в меня верил, и то, что сумел немножко заработать. Теперь они всем составом могут уйти на покой…
Я притормозил. В желудке неприятно ёкнуло.
Если все уйдут, то что буду делать Я?..
Да нет, — выдохнув, я вновь споро побежал вниз. — Здесь же весело. Ребята знают, что не смогут прожить без всего этого.
Мимо пустой сцены — девочек ещё не было, и к сожалению, я не мог с ними поздороваться; мимо зала, где меж пустых столиков трудился работник метлы и тряпки, сиреневый философ Цезарь; мимо стойки бара, где на высоких табуретах мирно восседали Одиссей и Лолита…
— Оторва!
Крик остановил меня на всём скаку. Я даже почувствовал, как окаменели ступни, как они отяжелели и напрочь отказались передвигаться.
— А я думал, тебе надо разозлиться для того, чтобы закаменить, — сказал я, когда горгонида подошла и нависла надо мной всей своей красой.
— Практикуюсь помаленьку, — смутилась Медуза. — Не хочу отвыкать смотреться в зеркало. Вот и подумала: если я буду контролировать… Ну в общем…
— У тебя отлично получается. Нет, правда.
— Ты куда идёшь? — Лола бросила осторожный взгляд в сторону Одиссея. — Я с тобой.
— Да никуда, — соврал я. — Сейчас поднимусь к себе и лягу спать. А ты иди, — я многозначительно подмигнул. — Развлекайся.
— Оторва, — наклонив голову, Лолита напряженно уставилась в пол. Слава Люциферу, он не мог стать ещё более каменным, чем уже был. — В школе убийц нам говорили, что после первого… ну, ты знаешь… В общем, в начале может быть очень хреново. Нужно время, чтобы привыкнуть, и в общем… в общем хорошо, если рядом будет друг.
Спасибо, я уже поговорил с Денницей, — чуть не ляпнул я.
Но ведь… Лола — это Лола. Она меня никогда не простит.
— Наверное, я ещё до конца не отдуплился, — сказал я. — Не осознал, что-ли. Но знаешь, что?.. Как только я почувствую — тут же отыщу тебя. И мы надерёмся.
— Замётано, — Лолита радостно хлопнула меня по плечу. Я легко удержался на ногах — привык уже.
Махнув ребятам у стойки, я пошел дальше.
Вниз, вниз, мимо складов, туда, где в таинственной темноте поблёскивают датчики движения…
Чёрт! Здесь не должно быть никаких датчиков!.. Мой план НЕ РАССЧИТАН на то, чтобы сюда прибежала толпа народу.
Конечно же, их Лола понаставила — после того, как на нас с ней поохотился убийца.
Сосредоточившись, я прикрыл глаза и сразу увидел сеть. Похожая на паутину, она соединяла все датчики, а одна тонкая нить уходила наверх, в кабинет Лолиты.
Стоит задеть хоть одну паутинку кому-то, кому здесь находиться не дозволено…
Махнув рукой, я её погасил. Оставил лишь паутинку, что вела наружу — пускай Лола думает, что всё путём.
А потом пошел дальше.
Вот здесь, как я помнил, находятся шкафы с коллекцией вин…
Толкнув дверь, я вошел внутрь и остановился.
Да. В самый раз. Даже несколько символично.
Выбрав одну из бутылок и открыв её удлинившимся когтем, я присел на пустой ящик и принялся ждать.
На ожидание ушло две трети бутылки шампанского.
Мадам Клюко — так оно называлось. Хорошая марка, хоть я и не любитель.
Наконец дверь приоткрылась и в комнатку просочилась…
— Привет, Зара. Входи. Гостьей будешь.
— Не буду разыгрывать удивление, — сестрица толкнула дверь бедром, и та захлопнулась с тихим зловещим шелестом — сработали магические задвижки. — Я знала, что ты здесь и знала, что ты будешь меня ждать.
— Садись, — я похлопал по соседнему ящику. — Выпьем. Кажется, тебе нравится этот сорт шампанского.
— Как ты узнал?
— Это было несложно, — я махнул бутылкой. — Ты же хлещешь его вёдрами. В бюджете клуба — солидная брешь.
— Ой, ладно, не мелочись, Макси, — Зара тоже взяла себе бутылку и мастерски выбила пробку, стукнув по донышку ладонью. — Но ты же знаешь: я спрашивала не о шампанском. Итак…
— Откуда я узнал, что киллер — это ты?
Она молча наклонила голову. Мелькнули небольшие рожки, а когда Зара выпрямилась — в глазах её сверкнули квадратные, как у всех нефилим, зрачки.
— Когда ты начал подозревать? — спросила она, и закрутив шампанское в бутылке винтом, опрокинула над накрашенными губами.
— На Лимбе, — сказал я, когда она отбросила пустую тару и потянулась за следующей бутылкой. — Госпожа Иштар выяснила, что заклятье на Денницу наложил кто-то близкий, возможно — родственник. И я сразу подумал о родне по маминой линии. Но госпожа Иштар предупредила, что тот, кто накладывал заклятье, должен находиться рядом. А бабуля Шторм — инвалид.
А ещё бабуля Шторм упомянула — вскользь, как что-то несущественное, — что Зара — сорняк.
И отец говорил о том же самом…
Но сестрице я этого говорить не буду.
Есть вещи, которые лучше оставить при себе.
— Это мог быть кто угодно из нашей родни, — отмахнулась Зара. — Нет, я ничего не отрицаю, мне просто интересен ход твоих мыслей.
— Изволь, — я тоже сделал глоток. В носу забавно защипало. — Некий демон Силантий, архивариус по профессии, показал мне твоё дело. Так я узнал, что ты являешься сводной сестрой Денницы, дочерью высокородной демонессы Люцифуг, — по лицу Зары пробежала судорога. — А значит, имеешь доступ на Клоаку Дьявола, — невозмутимо продолжил я. — Это ты испортила тормоза в «алефе» Денницы. Ну то есть, сначала наложила заклятье Мёбиуса — все знали, что мы друг друга не перевариваем, и ни у кого не вызвало бы удивления, если бы демангел меня замочил. Но когда это не выгорело…
— Он просто не хотел тебя убивать, — горько пожаловалась Зара. — Рядом с мамочкой Дени становится грёбаным паинькой. Старается запихать свою дурную сущность поглубже, чтобы выглядеть в её глазах эдаким ангелочком. Я просто об этом не подумала. А то, что произошло между вами на Лимбе… — она всплеснула руками, так широко махнув бутылкой, что шампанское вспенилось и хлынуло из горлышка. — Вы не должны были подружиться. Только не вы с Дени. Такие разные. Такие… Похожие.