- Вы сделали свой выбор, Сэз.
- Этот микрофильм просто невероятный ход контрразведки. Боже мой, Сэм, это же самый великий улов в истории! И теперь, имея в кармане штанов этих русских американцев, мы сможем взяться за разрешение проблемы самой "школы обаяния".
- Поторговаться?
Айлеви кивнул.
- Три тысячи советских на три тысячи наших. Вот это перспектива. И мы должны вас благодарить за это. Вы сделали это, Сэм, и думаю, что вы вернете ваших людей домой.
- Но в Вашингтоне есть люди, которым бы очень не хотелось их возвращения.
- Мы над этим поработаем. Теперь вы сами стали достаточно влиятельным. Когда приедете в Вашингтон, вас примут как героя. Конечно, парадов не ждите. Все пройдет очень тихо. Но руководство ЦРУ и ваше начальство в Пентагоне представят вас к наградам. Настоящим наградам! Вас ждет беседа с президентом, и не удивляйтесь, если он лично приколет вам генеральские звезды. Я только что получил об этом телеграмму. Мне бы очень хотелось присутствовать там, если вы не возражаете.
- Превосходно.
- На этот раз вы превзошли меня, Сэм.
- Просто именно мне попался Суриков, Сэз. И вы знаете это не хуже меня.
- Не скромничайте. Ну... теперь несколько личных пожеланий... по поводу Лизы. Все, что я могу сказать - я очень рад, что это оказались вы, а не какой-нибудь хмырь из дипкорпуса.
Холлис промолчал.
- Желаю удачи и счастья вам обоим.
- Спасибо. - Холлис пожал Айлеви руку.
- Мы еще встретимся в лучшей обстановке, Сэм.
Холлис повернулся и пошел к Лизе.
У него сложилось впечатление, что все-таки Айлеви нравилось здесь, или, чтобы быть точным, ему было необходимо находиться здесь. Он нуждался в кагэбэшниках, и они нуждались в нем, иначе его давно бы вышвырнули из страны или просто убили. Вероятно, Сэз Айлеви стал живой легендой на Лубянке. Но теперь их противостоянию, похоже, подходил конец.
Вдруг Холлису пришло в голову, что в словах Айлеви о "школе обаяния" есть какая-то нестыковка. Если три тысячи русских вернутся на Восток, а три тысячи американцев - на Запад, то равновесие установится... В таком случае, какая в этом выгода Сэзу Айлеви? Ответ: никакой.
Глава 29
Объявили посадку в самолет. Сэм и Лиза попрощались с сопровождавшими их сотрудниками службы безопасности.
- Я пойду с вами, - сказал Берт Миллз.
- Нет необходимости, - заметил Холлис.
- У меня приказ.
Холлис, Миллз и Лиза миновали пограничника с автоматом и направились вслед за стюардом к автобусу. В автобусе они оказались единственными пассажирами.
- Свиньи, - пробормотала Лиза недовольно.
У трапа самолета стояли четверо пограничников с автоматами.
- Я тут покручусь немного, - сказал Миллз, когда они вышли из автобуса. - Но полагаю, вы без помех улетите домой. - Он пожал Холлису руку и добавил: - Всегда приятно работать с профи. - Затем пожал руку Лизе. Счастливо вам добраться домой.
Холлис и Лиза поднялись по трапу навстречу улыбающейся стюардессе.
- Привет, я - Джо. Буду обслуживать вас в бизнесклассе. Ну, как вы, друзья? - гнусавым голосом пролепетала она.
- Все превосходно, Джо. А как вы? - спросил Сэм.
- Прекрасно. - Джо заглянула в декларацию. - Вы наши дипломаты, покидающие страну, верно?
- Верно, - подтвердил Холлис. - Поэтому мы добирались на частном автобусе и в сопровождении телохранителя.
Лиза ткнула Холлиса под ребро. Джо улыбнулась и показала:
- Бизнескласс - наверх. Я помогу вам с багажом? И сколько времени вы здесь пробыли?
- Около двух лет, - ответила Лиза.
- Бог мой! Вы, наверно, счастливы вернуться домой!
- Да.
- Ну, а я очень рада, что смогу помочь вам улететь отсюда. Устраивайтесь поудобнее, поднимусь к вам сразу после прибытия автобуса с остальными пассажирами.
Холлис и Лиза поднялись по лесенке в салон бизнескласса и заняли свои места.
У Холлиса мелькнула мысль, что самолет - искусная ловушка, а Джо выпускница "школы обаяния". Он рассмеялся.
- Что тебя так рассмешило? - спросила Лиза.
Холлис взял ее руку и сказал:
- По-моему, эта страна уже достала меня.
Дверь кабины открылась, и из нее вышел мужчина в синей форме.
- Привет! Меня зовут Эд Джонсон. Я капитан. А вы полковник Холлис и мисс Родз?
- Совершенно верно.
Джонсон осмотрел пустой салон и оперся на подлокотник кресла.
- Из посольства в Бонне я получил сообщение, что наши ребята угодили в небольшую передрягу в Москве.
Холлис кивнул.
- Команде самолета просто посоветовали проследить за обстановкой. Мне неизвестны подробности, только то, что писали газеты.
- Они достаточно полно изложили суть дела.
- Вы полковник ВВС?
- Именно так.
- На чем летали?
- В основном на "F-4".
- Превосходно.
Джонсон и Холлис немного поболтали о самолетах, и пилот вернулся в кабину.
- По-моему, Сэм, ты все-таки хочешь летать, - вздохнула Лиза.
- Не думаю, что я приму подобное решение.
- Но если бы ты смог, то вернулся бы к полетам?
- Не знаю. Последний пилотируемый мною самолет разбился, когда меня в нем уже не было. И все же... иногда я чувствую в руках штурвал, чувствую, как работают двигатели, ощущаю вибрацию... - Он запнулся и вопросительно посмотрел на нее. - Понимаешь?
- Ты так об этом рассказываешь, Сэм!.. Мне кажется, я понимаю тебя. Она пристально посмотрела ему в глаза. - Знаешь, Сэм, я чувствую, что почти полюбила Москву, и посольство для меня стало домом. Я уже скучаю по своей квартирке и кабинету, мне очень не хватает друзей. Не хватает Москвы. Мне кажется, что я сейчас заплачу.
- Понимаю, - сказал Холлис. И он не лгал, потому что сам чувствовал какой-то необъяснимый прилив ностальгии. Ему самому было странно, что он тоскует по стране, где его чуть не убили. Что-то очень похожее он испытывал к Вьетнаму. Наверное, это бывает там, где человек очень много пережил.
- Прости меня, - всхлипнула Лиза, вытирая глаза.
В самолете появились другие пассажиры. Первым, кого Сэм увидел, оказался Майк Салерно. Журналист расплылся в улыбке и уселся напротив них.
- Вы тоже возвращаетесь домой? - спросила Лиза.
- Нет. Выпросил двухнедельный отпуск по состоянию здоровья.