Лиза встала.
- Всего хорошего, - сказала она.
Буров знаком приказал ей сесть.
- Нет, будьте любезны, сядьте. Хватит болтовни. Я должен кое-что обсудить с вами.
Лиза неохотно вернулась на место.
- Я создал здесь лучшую шпионскую школу во всем мире, Холлис. И вы должны знать, что мной руководило. Первое: моя глубокая, неизменная ненависть к Западу. По иронии судьбы с тех пор, как я начал работать с сотнями американцев, возросла моя ненависть к их культуре, их похабным книжонкам и журнальчикам, к их бессмысленным фильмам, к их самолюбивым, эгоистичным людишкам, полному отсутствию чувства истории, к их безудержному потреблению всяких бесполезных товаров, их сервису, и превыше всего - к их откровенно слепой уверенности в том, что им всегда удастся выйти сухими из воды.
- Да, это перекрывает все остальное, - улыбнулся Холлис. - Но, разумеется, вы научились всему этому не от ваших заключенных?
- Инструкторов, - сухо поправил Буров. - Нет, западную мерзость я изучил по тому, с чем мне самому пришлось сталкиваться. Эти летчики, возможно, являются лучшими представителями вашего инфантильного общества. Мои же курсанты, приехав в Америку, будут трудиться усерднее, лучше, компетентнее и станут более законопослушными гражданами, чем коренные жители.
- Наверное, они и налоги платить собираются, не так ли? - съязвил Холлис.
- А второе мое побуждение чисто интеллектуального характера. Меня увлекает сама возможность превращения русских в американцев. Не думаю, что когда-либо делалось нечто подобное в таком масштабе. И еще принесет свои плоды в будущем. Вы согласны?
- Боюсь, что да.
- Разумеется. Планируется открытие и других подобных школ.
- А где вы раздобудете инструкторов?
- Похитим их так же, как вас и тех американских женщин. Возможно, в районе Бермудского треугольника, - усмехнулся он.
- Как вас может это смешить? - с удивлением спросила Лиза. - Какая жестокость!
- Это война, - коротко отрезал Буров. - За десять лет мы создадим школы по образцу каждой крупной белой нации в мире. Во все нации Европы, Южной Америки, Канады, Южной Африки, Австралии, Новой Зеландии - в любую страну, где русский сможет сойти за местного уроженца, в каждую из этих национальных структур мы внедрим русских. К концу этого столетия мы заселим земной шар мужчинами и женщинами, вылитыми немцами, французами, англичанами, да кем угодно, только работать все они будут на нас. Ну, что вы думаете об этом? обратился он к Холлису.
- Весьма амбициозное стремление для государства, которое семьдесят лет создавало Нового Советского Человека, да так и не смогло.
В комнату вошла пожилая русская женщина с подносом, на котором стояли чайник и чашки. Она поставила поднос на стол и вышла.
- Наливайте себе, не стесняйтесь, - предложил Буров.
- Если эта женщина заключенная, то я даже не притронусь к тому, что было приготовлено рабыней, - проговорила Лиза.
- Ай-яй-яй, какая же вы, однако, щепетильная! На самом деле эта женщина - моя дорогая матушка. - Он налил всем чаю. - Да, представьте себе, у меня есть мать. И жена тоже, и милая малышка Наталия. Я все думаю, мисс Родз, а не захотите ли вы работать здесь, в этом доме? Научите английскому мою Наташу. Ей сейчас десять лет. Может быть, смогли бы стать кем-то вроде гувернантки.
- Вы, наверно, шутите, полковник Буров.
- Ничуть. Хотите я вас с ней познакомлю?
- Нет.
- Вы всех нас находите такими отталкивающими?
- У меня очень много русских друзей. Однако вас нет среди них.
- Посмотрим, - пожал плечами Буров. - Как говорится, время лечит.
- Это была единственная причина, по которой вы пригласили нас сюда? спросил Холлис.
- Нет, я должен вам сообщить кое-что. Начальство в Москве не согласилось предоставить вам неделю на размышление. Так что вам придется сообщить мне о своем решении прямо сейчас.
- Мой ответ - нет, - сказал Холлис и поднялся с кресла.
Буров с сомнением посмотрел на него:
- Значит, вы не будете работать на нас?
- Вы слышали мой ответ.
- В таком случае вас еще раз допросят, а затем расстреляют.
- Поэтому я ничего не потеряю, если убью вас прямо сейчас.
Буров поставил чашку и на шаг отступил от Холлиса. Сэм шагнул к Бурову. Лиза тоже встала.
- Вы что, вооружены?
- Чтобы убыть вас, мне не понадобится оружия, - ответил Холлис.
- Неужели? Вы считаете себя настолько сильным? Я тоже не слабак.
- Вот и прекрасно. Мне будет только интереснее. - С этими словами Холлис еще ближе подошел к Бурову.
- Оставайтесь на месте! - рявкнул тот.
- Сэм, ну, пожалуйста, - заговорила Лиза и повернулась к Бурову. - Я буду на вас работать. - Она обратилась к Холлису. - Прошу тебя, Сэм... Мы все обсудим. Это не стоит наших жизней. Скажи ему "да". Пожалуйста. - Она схватила его за руку. - Ну, какая разница, если на двух инструкторов будет больше? - Она снова повернулась к Бурову. - Он согласится. Только дайте мне немного времени.
Буров, казалось, размышлял.
- У меня приказ получить от вас ответ сегодня. Если в шесть часов вечера вы не скажете "да", вас тотчас же отправят в камеры. Вам ясно?
Лиза кивнула. Буров продолжал:
- У меня сегодня с утра превосходное настроение, и скажу вам почему. Майор Додсон схвачен. Он не дошел до западной стены вашего посольства двухсот метров. Так на чьей стороне судьба?
Холлис промолчал и повернулся, собираясь уйти.
- Да, теперь вы можете идти, - сказал Буров. - В шесть часов вечера доложите мне о своем решении в моем офисе. - Он указал на выход.
Холлис и Лиза вышли в холл, охранник открыл им дверь и проводил до ворот.
- Тебе хотелось выиграть время, верно? - спросила Лиза.
Холлис кивнул и сказал:
- Но ты не должна была этого делать.
- Я сделала это ради тебя, Сэм. Я поняла, что на сей раз твое эго пошло наперекор здравому смыслу. Никогда не думала, что ты можешь настолько потерять контроль над собой.
- Когда я пришел к нему, со мной все было о'кей, - ответил Холлис. Но... вот я начал думать о нем...
- О нем и обо мне? Не надо было мне ничего тебе говорить.
Холлис промолчал.
- И еще тебя вывели из себя его слова об Америке.
- Больше всего. Спасибо, что хоть ты сохранила хладнокровие в такой ситуации. Тебе ведь это тоже было нелегко.