— А кто останется на складе?
— Значит, никто. Сашу не трогай, можешь с Игорем Николаевичем договориться… Не перебивай, вопросы потом. Обмен оптимизируй. Далее— Ключевский. Создай как можно больше шума вокруг него. Пусть он действует по предложенной мной схеме. Будь на постоянной связи с Лидией Степановной. Я ее пригласил на выходные в Москву, но это, по понятным причинам, срывается. Найду способ перенести встречу, а до этого попрошу ее полностью тебе содействовать и оговорю все вопросы. Ты же должен передать ей для директора тысяч двадцать долларов и получить документы для Ключевского. Ключевский обещал отдать три-четыре миллиона рублей. Постарайся, чтобы он это сделал, хотя сомневаюсь… Не обязательно требовать сразу всю сумму, пусть хоть что-то заплатит.
— А если ничего не заплатит? Где деньги брать?
— Опять ты меня перебиваешь. Сам решай. Проще всего взять из выручки склада. В конце концов, одолжишь или из своих наберешь. Неважно, но сделать это надо не позднее первой половины следующей недели. Способ передачи оговори с Лидой, но деньги отдай либо лично ей, либо лично директору. Думаю, после этого все должно пойти по моему плану. Уверенности, что Лида за все возьмется, нет. Ясность будет завтра. Если сорвется — извещу. Тогда сильно не дергайся. Отойди в сторону, и пусть Ключевский сам разбирается. Наша задача минимум — потянуть время, а максимум — реализовать мою схему. Свяжись с Виктором Григорьевичем. У нас с этими хлопотами завис вопрос о покупке «КрАЗов» и «Уралов». Подъедь к нему, объясни, что я срочно уехал. Выбери три-четыре машины, дай задаток, и путь оформляет документы. Не забудь провести покупку розового масла через бухгалтерию.
— Как ты это мыслишь?
— Очень просто. Увеличим, как обычно, уставной капитал… Не перебивай, сколько тебя просить! Последнее… Послезавтра перевези моих с дачи, дай денег на жизнь и скажи, что я уехал по очень срочным делам в такую глушь Таджикистана, где связаться со мной нельзя. Приври чего-нибудь еще. Все… Теперь давай вопросы.
— Связи с тобой не будет?
— Если все пойдет по плану, то через два часа я исчезну минимум на две недели. Могу проявиться завтра в случае отказа Лиды. Потерпи это время. Уверен — справишься.
— А если что-то произойдет?
— Значит, произойдет, но что бы ни случилось, это будет лучше того, чего мы опасаемся. Кстати, такой оборот для тебя полезен. Пора проявлять самостоятельность и брать на себя ответственность. Гриша тебя в свое время избаловал.
— Гриша меня не баловал. Я исполнял обязанности его зама со строго регламентированными функциями. У тебя я тоже заместитель, но рамок…
— Не обижайся. Может быть, я не совсем четко формулирую. Не хочу сегодня этого паразита обсуждать. После нашего расхода я его, слава богу, вижу очень редко. Он и не мог тебя за себя оставлять, сам был заместителем у правления. Я тебе это уже объяснял. Мы же с тобой работаем в связке с полным доверием и полной взаимозаменяемостью. Какие тут рамки? Что надо, то и делаем. Пойми наконец, что нам ждать от кого-то указаний не приходится. Мы сами все осуществляем, без чьей-либо поддержки. Наоборот, как ты видишь, нам постоянно вредят… Что еще тебя волнует?
— Много чего, но всего не спросишь. Ты опять начнешь волноваться. Давай закругляться. Буду стараться.
— Пойдем масло упакуем и опечатаем склад. Я тебя до дома довезу?
— Не надо, я на метро. Заеду к Саше домой.
— На всякий случай поглядывай по сторонам. Хотя, полагаю, им сейчас не до нас, но… Как говорится, наш пострел везде поспел. Да, еще… Напиши вечерком все, что с тобой сегодня произошло. Бумагу эту никак не называй, подпиши, поставь число и положи где-нибудь дома. Например, в мамин секретер.
— Значит, опасность все-таки есть?
— Не знаю. Алексей считает, что нет, и предупредил меня, чтобы я подобного не предпринимал. Тебя же никто не предупреждал, пусть такая бумага лежит. Все там опиши, в том числе и Алексея с его сотрудниками упомяни, телефоны, адреса…
— Сделаю.