Интересно, кто по какому плану делает уроки? Я лично сначала ползаю по квартире и маюсь. Смотрю, что мне в Контакте написали. Отвечаю. Ем. Мало. Кофе пью. Много. Но он на меня нестандартно действует. Не бодрит ни разу. Уравновешивает.
На ночь глядя сажусь за уроки. Половину не делаю. Звоню Мишане. Он ворчит, но иногда решает и мой вариант. По физике делаю каляку-маляку. То есть пишу всякую фигню. С виду похожую на решение. Пара подходящих формул и ответ, который свистну потом у того же Мишани. Физичка ползает между партами, бегло просматривая наши раскрытые тетрадки. Она видит фигово. Поэтому я пока ни разу не попалась. И нечего на меня ругаться — я не виновата, что у нас школа с таким политехническим уклоном. Я сто раз просила меня в гуммы перевести. И что? «Ну что вы, у вашей девочки неплохие знания по точным наукам. Если мы ее к гуммам переведем, то выбор института будет весьма ограниченный…» Бред.
— Я по телевизору видела, что во всех школах теперь курят и торгуют наркотиками, — моя мама в своем репертуаре.
— Не в нашей — точно! У нас с этим делом строго.
В теплые дни у нас курят только за школой. Редко.
Дураков влипнуть нет. Правда, теперь можно покурить на второй лестнице, на площадке у чердака. Там даже учителя иногда курят. Училка по информатике сначала прогоняет школьников словами:
— Не хочу подавать вам плохой пример. Поэтому — вон отсюда.
А наркоту продают между нашей и соседней школами. Теперь только по знакомству У нас хорошая школа. Строгая. Всего пять явных нариков. А те, кто по клубам шатаются, за выходные столько снюхивают — офигеть!
— Как это «снюхивают»? — спохватилась мама, вытирая вымытую тарелку — Нюхом. Не знаю, как, но всяко лучше, чем говно в рот совать…
Потом я быстро удрала в ванную и там заперлась. Мама поколотила кулаком в дверь и ушла домывать посуду. Ну что она, в самом деле, как маленькая, — они же не настоящее говно в рот пихают, а куриное. Хотя я бы ни за что такую дрянь в свой рот не положила. Там же сальмонелла живет. Я точно знаю! Мне кто-то говорил, что в куриных задницах кишит эта самая сальмонелла, а она жрет человеческую печень… Дикость, если задуматься.
На следующий день Кильку вызвали к директору школы. На предмет выявления готичности.
— Ничего напряжного. Просто поговорили. Кстати, спрашивали, какие у нас с тобой отношения.
— Это нормально. Они думают, что готы все педики. Ориентацию твою проверяли.
— Я не педик, — кошмарным голосом сообщил Килька и задумался.
— Ты, если что, — вали все на меня. Ну, что это я тебя раскрасила, — напомнила я.
Он даже не отреагировал. Ушел в себя. Общаться не хочет. Советов не слушает. После уроков свалил на тренировку. Боец фигов. А когда шел домой, снова попался. Я сама лично его на лестнице обнаружила. Вышла покурить, а он валяется. И изо рта слюни висят, и штаны мокрые.
— Дерьмово выглядишь, — говорю.
Килька руками ноги к себе подтянул, чтоб описанных штанов не видно было, и смотрит куда-то в сторону.
— Вставай, — говорю, — грязно ведь.
— Умри, — от его ответа мне поплохело.
Нормальное дело, я ему помочь хочу, а он такое говорит! Хотела домой к себе отволочь, но он тяжелый оказался. И отбивался от меня, как от смерти. Все-таки эти гады — отличные психологи. Интересно, как они просекли тонкости характера Кильки? Я-то давно его знаю. Хотя слово «знаю» совсем условное. Как можно кого-то узнать по-настоящему? Никак. Я и себя не всегда понимаю. Например, совсем недавно было. Шла домой после Мишкиного дня рождения. Довольная, как сто слонов. Мишкины предки умеют организовать праздник. Ни минуты скуки.
Иду. Через лужи перепрыгиваю. Танцевать хочется. Петь хочется. А потом — бац! Встала как вкопанная. И все из-за Ленкиной матери. Точнее — из-за собственной наивности. Вот я дууура! Как ни приду к Ленке в гости, ее мамаша сразу:
— Ой, а мы Леночке новое платье (юбку, брючки, кофточку…) купили. А ей не нравится. Ты не померяешь? А она со стороны глянет — какое оно красивое.
Вот я дууура! Хвать платье, и ну его примерять. А то, что Ленка грустная становится, а мамаша ее победоносно глазом сверкает, я не замечаю. Кручусь перед зеркалом, как дууура. Тварь я. У Ленки шея короткая, талии нет и бедра тяжелые. А мамаша ее тоже тварь коварная. Типа посмотри, доченька, какая ты уродина. И ведь от ее диет шея ни фига не вытянется, и вообще Ленка симпатичная девчонка. Ей просто одеваться по-другому надо. Но у кого кошелек, тот гардероб и заказывает. А я — тварь. Надо перед Ленкой извиниться. Нет! Если я извиняться начну, еще тупее получится. Просто больше никогда не буду мерить ее шмотки. Слово даю!