— Первое, чем мы обычно интересуемся, это то, почему человек вообще решил подать заявление о поступлении в наш институт.
Лицо Монтгомери посерьезнело. Он сделал долгую паузу, как для того, чтобы произвести желаемое впечатление на Нэгла, так и для того, чтобы собраться с мыслями, восстановить в памяти все, что было отрепетировано за последние шесть недель. Затем начал:
— Как вы, возможно, знаете, Сорен Гандерсон и я тесно сотрудничали в течение последних четырех лет при создании XB-91.
Когда Нэгл кивнул, Монтгомери продолжил. В своем объяснении он позаимствовал так близко, как только осмелился, горькие высказывания Гандерсона о недостатках Девяноста первого. Он модифицировал их, приукрашивал, добавляя свои собственные мысли, все время внимательно наблюдая за реакцией Нэгла. Закончил он таким образом:
— Сорен и я чувствовали, что должен быть какой-то ответ на эту неадекватность нашей инженерии. Когда он сказал мне об Институте, я сразу же заинтересовался, подумал, что учеба здесь может помочь мне хотя бы найти путь к возможному решению. Конечно, я откровенно сомневался, — сказал он с улыбкой. — Но решил, что хочу попробовать.
Выражение лица Нэгла почти не менялось во время рассказа Монтгомери. Когда инженер закончил, он спросил:
— Вы делали что-нибудь во время строительства самолета, чтобы улучшить его конструкцию?
— Ну, да — в то время, когда проектировались крылья, я чувствовал, что должно быть другое решение увеличивающее подъемную силу на рабочей высоте корабля. Это было просто смутное ощущение, что должен быть какой-то другой профиль. Я сделал несколько вариантов, но из этого ничего не вышло.
Нэгл молчал, наблюдая за ним, словно размышляя над правдивостью его утверждений. Наконец он сказал:
— Гандерсон называет свой самолет монстром. И он прав. С инженерной точки зрения это довольно нелепо. Это конечный продукт нашего кредо «больше и лучше», которым мы руководствовались в последнее время. Большие самолеты, большие автомобили, большие заводы — лаборатории — школы — дома. Вы знаете, как это работает в вашей организации, — чем больше численность персонала, тем значительнее статус руководителя, и поэтому руководитель набирает избыточное количество проектов и набирает дополнительных людей. На каждого честного администратора приходится дюжина создателей коллективов с большой численностью работающих. Эти создатели возглавляют коллективы, которые занимаются проектами лишь имеющими статус крупных.
Монтгомери невольно начал протестовать:
— Исследования и разработки — это не...
Нэгл оборвал его:
— Эта проблема существует у нас уже давно, но только в последнее десятилетие она ощущается так остро. Наша потребность в конструкторско-исследовательских работах стала более острой, чем когда-либо прежде, и мы пошли по пути увеличения числа таких организаций, чтобы получить требуемый результат. Но в результате пропорционально увеличилось и влияние всех присущих этим работам недостатков, которые всегда там были. Лучшие из нас осознали, что мы находимся в состоянии натурального голода по подлинным, новым базовым идеям. XB-91 — памятник этому голоду. Он был построен на основе гор собранных нами данных, но это не продукт изобретений и исследований.
— Нация сделала все возможное для содействия технологическому росту, — сказал Монтгомери. — Наши инженерные школы работают на пике возможностей.
Нэгл медленно улыбнулся, словно услышав от майора нечто забавное:
— Вы совершенно правы. Больше школ и больше инженеров, чем когда-либо прежде. Тем не менее, проблемы, связанные с XB-91, не решаются тем мышлением, которое в настоящее время правит бал в наших инженерных школах.
— Если это так, считаете ли вы сами школы ответственными за это?
— Нет, я не считаю, что школы несут основное бремя ответственности. Существует множество факторов, но далеко впереди стоит наша неверная оценка того, чего должно достичь государственное образование.
— Конечно, одна из его главных целей — создать адекватный корпус творческих инженеров!
Нэгл покачал головой:
— Нет, я считаю, что не это является главной его целью. Поясню. Но сначала небольшое отступление. Для того, чтобы понять неисправность любого механизма, лучше всего выяснить, а не был ли механизм изначально разработан для выполнения неисправной функции.
Школа это своеобразное учреждение. Даже его персонал считается общественной собственностью. Контроль, налагаемый сообществом на своих школьных учителей, долгое время был обычным источником юмора, но в этом нет ничего смешного для любого, кто когда-либо экспериментировал с тем, чтобы сделать школу чем-то иным, не во всем отвечающей строгим требованиям сообщества.