— А можно?
— Нужно! — Ударила она банкой из-под консервов по столу. Внутри что — то брякнуло, а мы подскочили от неожиданности.
Сняв пластиковую крышку, она вынула семь шишек, покрытых мхом, и убрала банку, став перекатывать их в руках, а потом бросила на стол, пристально в них вглядываясь.
— Вижу. Всё вижу! — Изменился её голос, став визгливым и жутким. Заплясали тени. Духи, что ответили на её зов, зашептались в углах. — Вижу смерть, что ждёт тебя. Вижу любовь, вижу друзей... Остерегайся слов, брошенных сгоряча, до добра они не доведут. — Прикрыла она глаза, покачав головой и прекратив свистопляску, что творилась здесь.
Лёха побелел, задёргался, встал, поклонившись бабке, и отошел в сторону, уступив место Мише, которому очевидно тоже хотелось узнать судьбу. Гадалка оказалась настоящей. Не шарлатанкой, а той, что видит далече.
— Снова смерть, — подул холодный ветер, стоило ей начать говорить, всматриваясь в знаки. — Снова боль и ужас. Потери и друзья, что рядом. Бойся баб сынок! — Похлопала она его по щеке, выводя из обморочного состояния. Пришлось помогать ему встать. Ноги не держали. Дрожал, как осиновый лист.
— Ты как? — Передал я его на руке Лёхе, что уже оклемался.
— Нормально, — слабым голосом ответил он, повиснув на плечах друга. Мы не сомневались, что друзья в далёком или близком будущем — это наша троица. Следующим был я, присел я на табуретку, положив вспотевшие руки на стол.
— Вот кому надо баб бояться! — Заржала как ненормальная старуха, дунув на свечу и погасив свет. Теперь мы сидели в полной темноте. — Кровь. Море крови. — Задрожал воздух, и запахло тленом и железом. По палатке разнеслись звуки сражений, крики боли и мольбы о пощаде. — Тебя ждёт великая судьба мальчик! Но удел великих — быть одинокими. Помни об этом и реши, наконец, кто — ты?! — Прокричала бабка последнее слово вовсю мочь легких. — Держись друзей и всё будет хорошо, — сжала она мою ладонь, а её помощница чиркнула спичкой, разогнав мрак.
Встал, поклонившись, и как можно незаметнее оставил на столе десять золотых рублей.
Выйдя из палатки, пропустив новых посетителей, что ещё не знают, что их ждёт — зажмурились от ударившего в глаза солнца, которое больно резануло по глазам, привыкшим к мраку. Аж до слёз.
— Больше я сюда ни ногой. — Нарушил я тишину между нами.
— И я. — Закивал как болванчик Миша.
— И я. — Согласился Лёха, к которому так и не вернулась улыбка.
Пока остальные школьники бегали и прыгали — радуюсь новым впечатлениям, мы пробивались к школе, с хмурыми лицами и серьёзными взглядами. Хватит на сегодня впечатлений, не стали мы больше никуда заходить. Ну, его!
Вышли к воротам, ограждающим храм знаний от города. Кованая решетка, отходящая от них по сторонам — гудела от вложенной силы, а сосны, стоящие позади неё — не давали ничего разглядеть. Не зги! С безопасностью тут всё нормально.
На площади перед входом были не только мы, но и большое количество действующих учеников. Вторые, третьи классы, что подходили к новичкам и что — то втолковывали.
— Привет мальчики, — подкралась к нам второклашка со спины, с белыми бантами в волосах. Её сопровождала подруга, что оглядела нас не слишком приветливо. — Новички?
— Да. А вы, прекрасная леди? — Взял её за руку Миша и поцеловал воздух над её кистью. Она восприняла это, как должное, снисходительно хмыкнув. Подружка фыркнула, а я с Лёхой удивились. В тихом омуте черти водятся. Михаил оказывается ловелас.
— Две планки, нашитые на рукаве моей блузки голубого оттенка, должны дать вам понять, что я второклассница, как и моя подруга. — Тыкнула она ту пальцем в живот, чтоб не куксилась. — А теперь представьтесь, пожалуйста. — Обратилась она к нам, достав планшет, пока подружка потирала место укольчика.
Хорошо, что сто лет назад, совет тысячи принял решение перенять у простецов некоторые технологии, что существенно упрощают жизнь. Так у нас появилось своё телевидение, телефоны и компьютеры, выпускаемые несколькими древними родами и другие блага цивилизации.
— Колоколов Алексей. Обретённый, — так звучало официальное название тех, у кого в роду не было магов или волшебных существ. Язва, стоящая справа от приветливой девушки, тыкающей пальцем в экран — сморщилась, будто сжевала лимон.
— Верюжский Михаил. Потомственный, — подмигнул он дамам.
— Ворожейкин Андрей из рода Ворожейкиных. Наследник, — заработал я пристальное внимание, как со стороны доброй девочки, так и язвы.
— Я Татьяна, а бука рядом — Света. Потомственные и ваши гиды на сегодня. — Присели они в реверансе.
— Гиды?
— Да. Мы должны показать вам школу, спальню и всё такое, — помахала она рукой в воздухе, изобразив кракозябру. — И первый вопрос на сегодня: вы не против жить вместе? Комнаты в школе рассчитаны на троих. — Обратилась она преимущественно ко мне.