У детей перехватило дыхание от восторга. Острые своды арок, стены, украшенные статуями с изображением богов и центральной фигурой солнечного владыки, присутствующей в каждой из застывших в камне сцен. Высокая лестница, ведущая к огромным, распахнутым настежь дверям, почти скрывалась под волнами людей, заходящих внутрь. Острый шпиль, венчающий высокую колокольню. Долетел тяжелый звук колокола, отмечающего наступление полудня.
Маг немного поморщившись, уверенно направился по краю площади, обходя человеческое море. Коска, пропустив сестру вперед, чтобы не потерялась в толпе, следовал в хвосте, вертя головой, но стараясь не потерять из виду широкую спину некроманта. Пару раз его толкнули, громко болтающая группа едва не оттерла тщедушного подростка в сторону, но высокая фигура в смешной шляпе возвышалась над толпой как маяк, позволяя не терять ее.
Внезапно мальчишка вывалился на свободное пространство, словно люди избегали заходить на площадку, окружающую торчащие из камня столбы. Заинтересовавшись, подросток перевел взгляд в ту сторону и оторопел. Столбы венчались тяжелыми брусьями под которыми, на ржавых цепях, болтались узкие клетки с застывшими в них людьми. Бегающий взгляд замершего мальчишки перебегал от одной клетки к другой. Толстые полосы железа, коричневые, покрытые бурыми пятнами, скрепленные внизу решеткой из плохо прокованных, кривых прутьев. Люди в них стояли, словно птицы в слишком тесных клетках. Не способные пошевелиться, с гниющими ранами там, где металл был особенно темным. Приглядевшись, Коска понял что раны были нанесены короткими шипами, торчащими внутрь. Слишком короткими, чтобы проникнут на достаточную глубину в тело и положить конец мучениям, но не позволяющими прислониться к стенкам чтобы дать, хоть какой-нибудь, отдых уставшим, пораненным кривой решеткой ногам.
В одной из клеток человек, будто бы стек вниз, разодрав плоть шипами, но в загустевшую под клеткой лужу не упало ни капли крови. Поймав застывший взгляд помутневших глаз, Коска понял, что человек мертв.
— Торжество света. — прокаркал знакомый голос на плечо легла тяжелая рука, разворачивая мальчишку в сторону от неприглядной картины. — Идем.
Звуки города начали проникать в сознание шокированного мальчика, но ровный гул толпы разрывало хриплое карканье черных птиц, ждущих, когда распугавшие их люди покинут площадь и можно будет безбоязненно полакомиться свежим мясом. Взгляд невольно вернулся к столбам с клетками и среди покрытых грязью и ранами казнимых, проступила фигура молодой девушки, вцепившейся в прутья кое-как поднятыми руками, в разорванной рубахе, плещущимися на ветру волосами. Взгляд зеленых глаз изливал на окружающих отчаяние и желание жить, но огонек надежды в них уже не горел. Люди равнодушно проходили мимо либо стояли, разглядывая картину чужих мучений.
— Что они сделали, мэтр Бернард? — не удержался Коска от вопроса.
— Никогда не интересовался. — маг остановившись повернулся к мальчику. — Настоящие преступники, либо обвиненные по навету, хотя вряд ли. О церкви можно сказать много чего плохого, но безвинных там нет. Каждого осужденного тщательно допрашивают прежде чем вынести приговор. Иногда даже привлекают мага, чтобы установить истину. Чаще всего исходом служит каторга или петля, но клетки тоже редко пустуют. Правда недостаточное усердие в вере тоже считается преступлением.
— Но та девушка… — пальцы подростка вцепились в ткань плаща некроманта. — В чем она может быть виновата?
— Не важно. Выбрось из головы и топай за мной.
Чуть ли не силой, потащив старающегося обернуться подростка в сторону от казнимых, маг дошел до двери, украшенной рисунком раскрытой книги, затолкал детей внутрь и скрылся в полумраке дома. Тяжелая дверь хлопнула, лязгнув железными петлями.
На площади стояли столбы с качающимися клетками. Отряд замотанных в черное людей со скрывающими лица масками, украшенными длинными клювами, по очереди обходил их, иногда открывая и крюками вытягивая застывшие, покрытые ранами от шипов и вороньих клювов, исхудавшие от голода и жажды тела. Не хватало еще чтобы они разлагались рядом с храмом света, разнося заразу. Так и до чумы недалеко.
Глава 7
Из под неплотно прилегающей двери иглой выбивался тонкий лучик света от свечи, выдающий, что обитатель комнаты не спит. Тень, пробирающаяся вдоль стены замерла на мгновение, словно прислушиваясь к чему-то, затем перетекла еще на шаг. Рассохшаяся половица тихонько скрипнула, заставив нечеткий силуэт застыть в напряжении, даже тихий звук дыхания исчез, но никто не отреагировал. Тень, перебралась через полоску света и подобралась к лестнице, соединяющей этажи постоялого двора с обеденным залом.