Выстроив отряд в походную колонну Вильгельм в последний раз обернулся на мага, неожиданно даже для себя отсалютовал мечом и умчался вдаль, подспудно испытывая облегчение от того, что они покидают эти жуткие места.
Бернард, потратив некоторое время на рассматривание все уменьшающихся фигурок всадников, повернулся к каторжнику.
— Ну что же, дружок, настало время возместить весь тот вред, что ты нанес королевству. — от доброй улыбки некроманта могло прихватить и не очень крупного медведя, так что кишечная слабость разбойника вполне простительна.
Подергиваясь, грязный мужчина поднялся сперва на колено, потом встал на ноги и, подвывая от ужаса, дергаясь от непрекращающихся попыток вернуть контроль над телом, двинулся внутрь плотной пещерной тьмы.
Маг смотрел его глазами, ощущал все его чувства и не пропустил момент в который жизнь начала утекать из тела разбойника, едва тот отсчитал полсотни шагов. Медленно, почти незаметно, тоненьким ручейком энергия уходила из него, будто через трубку клепсидры.
— Как любопытно. — беззвучно прошептали побелевшие губы, когда сердце удерживаемого невидимыми нитями мужчины остановилось, но контроль над его телом не исчез. — А если так?
Отпустив нити, захватившие чужое тело, некромант оставил лишь связавшую их разумы. Новообращенная нежить тоскливо завыла и направилась куда-то вглубь пещеры. Хотя, проход здесь только один и свернуть ей некуда. Немертвый выйдет к Ледяному Зубу, рано или поздно.
Нить контроля и не думала истончаться, однако по ней скользнуло щупальце чужой воли, ткнулось в ауру некроманта, попыталось зацепиться…
Странно, но в чужой сущности не было разума. Не было даже инстинктов, типичных для саомозародившегося источника, только колоссальная мощь без какого-либо контроля. Словно младенец, слепо ощупывал все вокруг в поисках материнской груди. Очень могущественный младенец, но не осознающий себя.
— Ну что же, — маг оборвал связующую нить.
Каторжник исчерпал свою полезность, больше ничего нового через него узнать не получится. Теперь настало время для тяжелой некромантии. Бернард нагрузил спину коня, ткнувшегося в плечо мягкими губами, сумками с едой, прицепил к седлу меч, заглянул в умные глаза, отдавая неслышимые приказы.
Стоя перед входом в тоннель, ведущий к Проклятой долине, маг вытянул руки перед собой, словно творя заклятие. Ни одного лепестка колдовского огня не вспыхнуло на раскрытых ладонях, но воздух подрагивал от танца энергии. Высшая некромантия не подразумевает внешних эффектов, ни единой капли магии не должно просочиться из сплетаемого заклятия. Единственное доступное ему плетение из самого сложного раздела темного искусства. «Саван» — укутывает мага энергией смерти, заменяет потоки ауры на характерные для нежити, делая колдуна неотличимым от поднятых тварей. Укрытый «Саваном» некромант может спокойно войти в толпу самых агрессивных тварей, может разгуливать по страшнейшим аномалиям и уйти живым. Заклятие надежно укрывает того кто его сплел, подпитываясь от прокола в мир смерти, прячущийся внутри души каждого из практикующих некромантию. Наставник грозился что оно станет доступно Бернарду еще не скоро и был весьма удивлен когда ученик смог его выполнить. Даже похвалил за старания. Правда всыпал за честно утащенную из его библиотеки книгу очень сильно, но похвалил, когда юный маг смог нормально ходить после устроенной порки.
Финальный символ лег в сложнейшую фигуру, удерживаемую волей и плетение свернулось, укрыв ауру некроманта, вливаясь в жилы, мясо, кости. Вгрызаясь в самую суть, вплоть до костного мозга и глубин души. Все эмоции ушли, уступив место леденящему холоду и хрустальной ясности разума, тело мага засветилось тусклой зеленью и погасло.
Верный конь — высшая нежить тревожно всхрапнул, принюхиваясь и осторожно кося глазом. Добрый хозяин, что пожалел старую крестьянскую клячу и даровал новую жизнь, наполнив силой и молодостью, позволив питаться вкусной чужой жизнью лесных хищников вместо сухого сена, стал пугающим. Чужим.
Сердцебиение замедлилось до полного исчезновения, грудь поднялась и опала, делая тяжелый вдох, словно через силу. Маг распахнул глаза, горящие зеленым пламенем и шагнул во тьму.
Два дня конь, идущий шагом вез мага, без устали, сквозь могильный холод, заполнивший проход в толще горы. Давно остался позади бывший каторжник, медленно бредущий на неслышимый зов. Лишившись контроля немертвый словно потерял какую-либо тягу к существованию, однако некромант не обольщался, если бы не «Саван» тварь, в которую переродился разбойник, немедленно атаковала, едва ощутив жизнь на границе восприятия. Под непрекращающимся воздействием агрессивной энергии источника, тело каторжника высохло, начав напоминать лишенную бинтов мумию. Увидев эту картину, маг отметил что каторжник превратился в полноценное умертвие, меньше чем за день. Неизвестная аномалия, выпив всю жизнь из нового раба, взамен напитала его некроэнергией, проведя стремительную эволюцию до развитой стадии низшей нежити. Если бы душа мужчины не отправилась по назначению, не закрепленная соответствующим заклинанием, кто знает, до какого уровня он смог бы развиться. Личем он бы не стал, магической энергии в бывшем разбойнике не было ни капли, но вот в рыцаря смерти — вполне мог перевоплотиться.