За это время они осмотрели дом от чердака до погреба, обнаружив целый ворох хорошей одежды, даже с грубо выполненной вышивкой. Вилана, откопав где-то костяную иглу и моток ниток, за день подшила самые прочные на вид вещи, чтобы они пришлись впору. В погребе обнаружился довольно свежий окорок, початый круг козьего сыра и кадка с соленой капустой, так что их еда получила разнообразие. Часть сыра и половину копченого мяса девочка бережливо припрятала, замотав в чистый отрез ткани чудом сохранившийся в сундуке у хозяйской кровати.
— Мэтр приедет голодным, это для него — ответила она на вопросительный взгляд брата. — Он нам всю еду оставил, в другой сумке у него только снадобья и какая-то книга, я проверяла.
Коска лишь подивился смелости сестры и щедрости темного мага.
Еще, под скрипящей доской пола, неожиданно, обнаружился тайник с целой горстью медных монет и даже одной отчеканенной из светлого металла. Коска уверенно заявил, что она серебряная, он как-то видел такую у одного из жрецов света.
Солнце уже практически спряталось за край земли. Вилана выбрала из вороха найденной одежды чистую льняную рубаху с парочкой прорех и сейчас терпеливо их зашивала. Видно хозяйка оказалась рачительной и порванную вещь не стала выбрасывать, собираясь починить, но… не судьба. А вот мэтру Бернарду может и пригодиться, вряд ли у него была возможность постирать свои вещи или переодеться в чистое за время пути. Коска переживал из-за того, как его сестра стала относиться к темному магу, и та легкость в играх с неупокоенной душой. Это заставляло нервничать. Да и сам мэтр должен был вернуться на следующий день, что настроения не поднимало. Парень собирался выйти наружу, пока еще не совсем стемнело, когда раздался перестук копыт и из-за поворота дороги сгустком ночного мрака вынырнул знакомый конь. Вот только горделивого всадника на нем не виднелось.
Из-за спины донесся испуганный девчачий вздох: на спине скакуна бесформенной кучей тряпья со свисающими обрывками плаща, всего покрытого темными пятнами, растекся колдун. серебристый металл перчатки, сжимающей поводья, почти весь спрятался под пятнами чего-то красного. Хотя много ума не нужно чтобы понять, что это кровь, блестящей дорожкой стекающая по лоснящейся шкуре коня. Сам вороной скакун тоже не мог похвастаться здоровьем: роскошная грива практически сожжена, одно ужо отсутствует, от другого какие-то обрывки. Когда конь, перейдя на шаг, приблизился и опустился на колени, чтобы наездник смог спуститься, подбежавшая девочка ахнула от страха: вся скрытая до сих пор сторона лошади оказалась сожжена до мяса, кое где даже проглядывали почерневшие от жара ребра, но животное не выказывало никакого недовольства, словно вовсе не ощущает чудовищной боли, которую должно было бы испытывать.
Постояв пару мгновений в ступоре, девчонка бросилась к наезднику.
— Мэтр. — хрупкая ладошка потрясла мага за плечо. — Мэтр Бэрнард! — проговорила она громче, получив в ответ лишь слабый стон.
— Коска! — закричала девочка на застывшего в ступоре брата. — Да помоги же мне!
Вдвоем они кое как смогли стащить мужчину с седла, и немного расшевелить, чтобы, поддерживая с двух сторон, довести до дверей и помочь подняться на крыльцо. Маг двигался словно в полузабытьи, не очень отличаясь от мертвецов, что дети видели за время своих скитаний. Ни одного слова не слетело с побелевших губ, а кожа, принявшая оттенок известняка, натянулась, обрисовывая кости черепа.
Велев брату снять с их спасителя остатки одежды и обтереть чистой мокрой тряпкой раны, если те обнаружатся, Вилана принялась хлопотать над закопченным котелком. До сих пор они обходились без жидкой пищи, но Мэтру, если тот не придет в себя, понадобится что-то что можно глотать не жуя. Как-то их, тогда еще живой, отец сильно поранился в лесу и девочке пришлось ухаживать за ним, пока остальные работают в поле, поэтому как и что делать она знала.
Котелок наполнился водой в которую полетело мелко нарезанное вяленое мясо, так же измельченный окорок и хорошая пригоршня, чуть ли не на четверть котелка, соленой капусты. Девчонка покачала головой, сожалея что в, казалось бы, деревенском, пусть и богатом доме не обнаружилось репы или брюквы, зато единственная головка лука пришлась как нельзя кстати. Теперь только подождать, пока все закипит и немного остынет.
Коска дрожащими руками, стягивал окровавленные обрывки ткани с тела колдуна, опасаясь того, что он увидит. Он все боялся увидеть вместо человеческой плоти голые кости или сгусток мрака из кошмара, посещающего его каждый раз как он смыкал глаза. Ничего этого не оказалось. Вместо скелета под тканью и разодранной курткой с наклепанными под слой ткани металлическими пластинами, стянуть которую оказалось неожиданно тяжело, обнаружилась лишь плоть обычного человека, высокого, с кое-где собравшимся под кожей жирком, чего никак нельзя было ожидать, вспомнив о том, что служило колдуну пищей, несколькими тонкими застарелыми шрамами. И ничего лицо у него не хищное, а вполне даже обычное. Перчатки, усиленные металлической чешуей никак не хотели сниматься, пока мальчик не догадался нащупать хитрую защелку с внутренней стороны. Раны обнаружились на плече и боку, не очень глубокие, до костей, что бы их не нанесло, не достало, но изрядной длинны. Кровь из них продолжала понемногу сочиться, капельками стекая по подсохшей корке уже свернувшейся, но гораздо слабее чем должна при таких повреждениях. То ли сосуды уже закрылись, то ли крови осталось не так много.