***
— Добрый-предобрый день, — Моргауза ядовито улыбнулась.
— Здрасьте, — отец О’Коннори съежился под её взглядом.
— Как тут у вас дела? — женщина провела пальцем по полке с директорскими деревянными слониками и показала ему слой пыли.
— Вообще-то неплохо, — засуетился директор.
— А дети этим, между прочим, дышат, — заметила колдунья, — Приберитесь, что ли.
— Обязательно, — мелко закивал мужчина, — Разумеется.
— Вот и хорошо. Какие у вас там уроки? - колдунья оглядела кабинет и покачала головой.
— Очень разные, — отец О’Коннори протянул ей расписание.
— Принтер купить не судьба? — уточнила Моргауза.
— А мы вносим коррективы, — нашёлся отец.
— Ну-ну, — она прищурилась.
— Вы хотите посмотреть… — начал было мужчина, но его перебили:
— Не хочу. Лучше покажите мне мою комнату, — женщина поднялась, — Я устала.
По дороге им попался Шекспир.
— Моргауза, вы, как всегда, выше всех похвал, — восхищенно произнес он, целуя ей руку.
— Понаписали стихов за время моего отсутствия? — поинтересовалась
колдунья.
— Ну конечно же! Вы хотите послушать? — Уильям полез в карман.
— Позже. И причешитесь, ради Бога. У вас на голове воронье гнездо, — заметила Моргауза, — Разрешите, я пройду.
Драматург грустно вздохнул и поплёлся к Вийону. Напиться.
***
— Добрый день, гражданин революционер, — Моргауза подсела к мирно обедавшему Робеспьеру, — как поживаете?
— Неплохо, гражданка. Чем обязан? — Максимилиан отложил столовые приборы и воззрился на собеседницу.
— Я могу посидеть на вашем уроке? — уточнила колдунья.
— Конечно, — согласился Максим.
— Благодарю, — Моргауза улыбнулась, — Приятного аппетита.
Когда она ушла, к Робеспьеру подсел Кромвель и шёпотом спросил:
— Ты хоть понимаешь, на что подписался?
Глава VI
Коридоры школы были сплошь завешены разнообразнейшими гобеленами, которые когда-то украшали стены старых замков разных феодалов. Поговаривали, что тут висел даже ковёр из Байо, но гобеленов было так много, что любой, кто принимался их изучать, вскоре терялся среди выцветших изображений и оставлял всяческие попытки найти меж ними хоть какие-то различия или признанные произведения искусства. Сеоирс, впрочем, не оставлял надежды найти ковёр. Ему всегда было интересен период Норманнского завоевания, и сам Вильгельм в частности. Мальчик мечтал лично встретиться с королём и задать ему всего один единственный вопрос: как влюбить в себя понравившуюся девчонку. Юный О’Гилви был по уши влюблён в лучшую подругу сестры, Райогнак. Что и говорить, Райогнак Донован была самая красивая в классе. Волосы она имела рыжие и вьющиеся, глаза у неё были ярко-зелёные, а голос нежный и очень звонкий. В общем, что-то неземное, а не девочка.
Наконец, нужное изображение было найдено, и Сеоирс принялся искать самого короля. Он нашёлся где-то в середине в окружении своих людей. Выглядел Вильгельм крайне серьёзно и явно важничал. Мальчик подумал немного над тем, стоит ли отвлекать правителя от его важных дел, но сердечное томление было сильнее, а потому ребёнок откашлялся и произнёс:
— Ваше Величество, а как вы Матильде понравились?
Не было ничего странного в том, что ученик разговаривал с гобеленом. Бытовало поверье, что порой они отвечали на волнующие детей вопросы. Тут же произошло забавное совпадение: мимо как раз проходил сам Вильгельм, его обязанностью было читать спецкурс по стратегии и управлению. Собственно, он и направлялся в свой класс, где уже сидел весь десятый курс.
— Крайне необычным способом для нынешних времён. Я её, э-э, уронил с лошади, если можно так выразиться, — поведал он, задумчиво глядя куда-то в потолок.
— Нет, Райогнак ронять с лошади нехорошо, тем более что она их боится, сил нет как, — грустно ответил Сеоирс. — Но всё равно спасибо, да. Пойду к сэру Стюарту.
— Да не за что, — пожал плечами Норманн. — Эх, молодость…