— Да это же моё новое пальто! — ахнула Серпалитония Сигизмундовна. — Я ж его теперь не отстираю! — и ринулась в учительскую, но два спасателя схватили её под руки и эвакуировали через окно. Она при этом визжала и брыкалась.
Тут к школе подъехала команда третьего телеканала, потом четвёртого, пятого и десятого, и от репортёров стало не протолкнуться. Полиция тоже подъехала. И экстрасенсы. Две молодые учительницы хотели даже за Гарри Поттером послать, но не успели: Скарапея Горыновна, которая до этой минуты проверяла тетрадки в своём кабинете и не обращала внимания на внешние раздражители, услышала ключевое слово «змея» и подумала, что её дразнят. Придя в ярость, она распахнула дверь кабинета и ка-ак заорёт на всю школу:
— Это кто это тут змея?
Все испугались и заткнулись. А Пафнутий дрожащей рукой вынул из кармана резиновую змейку и сказал:
— Это я в магазине приколов купил. И принёс на биологию. Я больше не буду…
Спасатели, полиция и экстрасенсы хором спросили:
— Значит, настоящих змей нет? И весь переполох из-за игрушки?
— Э-э… — протянула завуч. — Кажется, да.
— В таком случае, вот вашей школе счёт за ложный вызов, — сказал главный спасатель, выписал чек и эвакуировался. За ним эвакуировались остальные, включая факира.
Кроме репортёров. Те перевели дух и запустили всю шарманку по-новой, разоблачая сенсацию. Их еле выгнали.
А уроков в тот день так и не получилось!
====== 15. Ужастик ======
Скарапея Горыновна, не допив утренний кофе, тревожно глянула на часы и подумала: «Не опоздать бы мне на работу! Первый урок сегодня вести у пятого класса, а с ними надо держать ухо востро». И она, взяв сумку с тетрадками, решительно направилась в школу.
На улицах было спокойно и тихо. Солнце подозрительно светило. Дети шагали на занятия парами, взявшись за руки, и все были в аккуратной школьной форме. На девочках были форменные платьица с белыми воротничками и белые банты, а на мальчиках строгие костюмы с галстуками. Никто не пинал пустые бутылки, не рассказывал неприличные анекдоты и не прыгал по лужам, и Скарапее стало не по себе.
А ещё детки, завидев её, вежливо здоровались. И никто не корчил ей вслед рожи — она специально несколько раз оглянулась, чтобы проверить. Подходя к зданию школы, она чуть не перекрестилась, хотя и была неверующей: нигде не валялось ни одной бумажки, ни одной бутылки из-под лимонада, и на самой школе не было написано ни одной пакости. А школьники вежливо уступали ей дорогу. Какой-то двоечник даже открыл перед ней дверь и сказал, шаркнув ножкой:
— Проходите, Скарапея Горыновна!
Скарапею взяла оторопь. «Комиссия, что ли, какая приехала?» — подумала она, но никаких следов комиссии в школе не было. В то же время по коридорам никто не бегал, на полу не было жевачек, стены ничем не были вымазаны. Никто не орал, не катался в драке по углам и не стрелял из ручек по лампочкам. Скарапея вошла в кабинет к пятиклассникам, и они, не дожидаясь звонка, чинно встали возле парт.
— Здравствуйте, дети, — сказала Скарапея и поставила на стол сумку. Она даже забыла, что перед уроком надо для приличия поорать.
— ЗДРАААА! — хором ответили пятиклассники. И тут прозвенел звонок.
— Садитесь. Начнём занятия.
Дети тихо сели, и никто не выкрикнул: «Сесть всегда успеем!». Скарапея нащупала в сумке пузырёк корвалола и подумала, что скоро он ей понадобится, если так пойдёт дальше. Она раскрыла журнал и не обнаружила в нём ни одного дохлого паука.
— К доске пойдёт… — она выбрала жертву. — Утюгов!
Утюгов встал и вышел к доске, не уронив на пол ничего. Он был в костюме, при галстуке и аккуратно причёсан.
— Просклоняй существительное «школа».
Утюгов взял мел и каллиграфическим почерком написал: школа, школы, к школе, школу, школой, о школе.
— Придумай и запиши предложение с этим словом! — усложнила задачу Скарапея.
«Мы все очень любим нашу родную школу!» — написал Утюгов без единой ошибки.
Скарапея хлебнула воды из графина. Там оказалась действительно вода — чистая и прозрачная, только что из фильтра.
— Как проверить написание безударной гласной в слове? — в лоб спросила она Утюгова, но он даже не смутился.
— Чтобы не ошибиться в написании безударной гласной в корне, нужно изменить слово или подобрать однокоренное слово, в котором проверяемая гласная была бы под ударением, — без запинки отчеканил он.
— Садись, пять, — вынуждена была сказать Скарапея и хлебнула корвалола. Утюгов положил ей на стол свой дневник и сел на место.
Становилось жарко. Скарапея спрашивала то одного ученика, то другого, и все отвечали правильно. Стоило задать вопрос всему классу, как над партами поднимался лес рук. Особенно старались Стешка и Нюшка: все письменные задания у них были сделаны безупречно чисто, да и на устных они ни разу не ошиблись. На головах сестёр красовались огромные банты вместо обычных бандан с черепами, и это смотрелось жутко.
Никто не ныл: «Можно выйти?» Никто не дулся в игры. Никто даже не смотрел в окно — все сидели, сложив руки на партах, и внимательно слушали каждое училкино слово.
У Скарапеи Горыновны в голове лихорадочно вертелись возможные объяснения происходящего. «Может, произошёл апокалипсис, и я давно нахожусь на том свете? — думала она, ставя в журнал очередную пятёрку. — Или эти чертенята пытаются усыпить мою бдительность, а сами устроили что-то совсем ужасное?» Она представила, что должны были отмочить гадюкинские детки, раз ведут себя так послушно, и её затрясло.
А урок закончился. Услышав звонок, дети не шелохнулись и всё так же смирно сидели за партами, ожидая разрешения встать. Скарапея собрала тетрадки, раздала вчерашние и разрешила идти на перемену. Только после этого дети вышли в коридор — тихо и спокойно, не прыгая через головы друг друга с дикими воплями и не обзываясь. Остались только дежурные — Нюхов и Трындюхин, которые тут же принялись мыть доску и поливать герань на окнах. Скарапея на негнущихся ногах вышла в коридор.
Доковыляв до учительской, она рухнула в кресло и спросила у улыбающихся коллег:
— Что происходит? Кто подменил всех детей?
— А в чём дело? — удивилась завуч Перепетуя Прокопьевна. — Дети как дети.
— Но они шёлковые! — в ужасе крикнула Скарапея. — На них даже не за что орать!
— Но в нашей школе они всегда такие. Ведь правда, коллеги? — сказал географ Евграф Евграфыч.
— Конечно! Наши ученики всегда были примером для всей страны! — наперебой заговорили учителя, чем вогнали Скарапею в ещё больший ужас.
— Но разве не они сорвали первый учебный день, катая по полу гранёные карандаши? — вскричала она. — Разве не они обмазали всю школу сгущёнкой? Разве не из нашей школы директора вылетают пулей, продержавшись одну неделю?
— Да что вы такое говорите, Скарапея Горыновна, — укоризненно сказала физичка Нунехия Прокловна.
— У вас, наверно, температура, — покачала головой историчка Серпалитония Сигизмундовна.
— Шли бы вы лучше домой, а мы тут как-нибудь сами управимся, — произнёс дворник Михеич и хищно облизнулся, щёлкнув зубами.
— Позвольте, а вы-то что в учительской делаете? — нахмурилась Скарапея.
— Да закусить пришёл, — ответил дворник и разинул пасть, полную крокодильих зубов. У других учителей тоже внезапно выросли зубы и когти, а зрачки в глазах стали вертикальными, и молоденькая англичанка предложила Скарапее:
— Присоединяйтесь, коллега! Сейчас как раз начинается урок. Как вам четвероклассники? Мелкие, правда, но вполне съедобные. А я отправлюсь в шестой класс, там много вкусной дичи.
И тут Скарапея заметила, что у них у всех торчат за спинами перепончатые крылья. Оглянулась — и увидела точно такие же за своей спиной. Похлопала крыльями, взлетела над полом — понравилось. Скарапея вылетела в коридор и дала круг по рекреации…
И проснулась. Часы на стене показывали 12 дня.