И так далее и тому подобное. Каждое двустишие ученики встречали овациями, а учителя — фейспалмами. Когда же наконец сёстры рассказали всё, что сочинили, в концерт вмешалась директриса.
— Что вы тут устроили? Не утренник, а балаган. Где Дед-Мороз? Где Снегурочка? Где «ёлочка, зажгись?»
— Сейчас зажжётся, — пообещала Стешка и ухмыльнулась. Весь педсостав побледнел. А дети уже тащили что-то из-за кулис…
(продолжение следует)
====== 41. Вторая часть новогоднего утренника ======
Если вы думаете, что гадюкинские дети восприняли буквально слова «ёлочка, зажгись» и тупо устроили пожар, то вы ошибаетесь. Они были хоть и двоечники, но не дураки. Под словом «зажигать» они понимали то, что понимает под ним вся молодёжь, а именно — плясать без удержу, поэтому специально подготовились: прикрутили к ёлке сложную систему тросов на лебёдках. А чтобы тросы никто не заметил, замаскировали их мишурой. Но сначала нужно было позвать Дед-Мороза и Снегурочку.
Ничего не подозревающие учительницы — те, которые чудом ещё не упали в обморок — смотрели на сцену с любопытством, смешанным со страхом. После того, как дети несколько раз развалили всю школу, вызвали Кинг Конга, прокопали всю планету насквозь, спровоцировали нашествие инопланетян и вышли в четвёртое измерение, от них можно было ждать чего угодно. И вот невидимый ведущий приступил к вызову символов Нового года. Начал со Снегурочки. — Снегурочка… — замогильным голосом протянул он. — Вызываю тебя… — Вызываем… — подхватили дети. — Яви-и-ись! — завывал призрак графа. — Призыва-а-а-аем тебя!
Сзади раздались гулкие мерные удары, словно шёл кто-то костяной. Все оглянулись и ахнули: в актовый зал вдвигалась на ходулях двоечница Отвёрткина, загримированная под Эмили из мультика «Труп невесты». На ней было длинное белое платье с истлевшим подолом, сшитое из бязи времён советского палеолита, а руки в длиннопалых перчатках а ля Фредди Крюгер так и сучили в воздухе, норовя кого-нибудь схватить. Точнее, сучила только одна рука, а в другой у Эмили Отвёрткиной был черенок от граблей, чтобы не полететь с ходуль. Навершием черенка служил череп, любезно предоставленный учебным скелетом (тот легко обходился без головы). При виде такой Снегурочки даже самые крепкие училки упали в обморок.
— Она явилась! — радостно взвыл ведущий. — Теперь осталось вызвать Деда Мороза… — дух откашлялся и с английским акцентом завыл: — Dead Morose! (Пояснение для тех, кто учил в школе английский: «Dead Morose» переводится как «Угрюмый мертвец». Те, кто учил немецкий или французский, могут пропустить это пояснение — они и так знают перевод, потому что английский учили не в школе.) — Dead Morose! — заунывно повторили дети, и восставшие из обморока училки осуждающе покачали головами. Но сделать ничего не успели, так как в зал вошёл Дед Мороз, и они снова упали в обморок. И было от чего! Потому что это был не Дед Мороз, а Кинг Конг в костюме Деда Мороза! Вместо посоха он держал вилы (украденные из школьной подсобки и для красоты обмотанные дождиком), а вместо мешка с подарками волок низкую широкую тележку с овощной базы. Мешок лежал на этой тележке и был просто гигантский. — Здрасьте, детишечки, — прорычал Дед Конг голосом двоечника Пассатижникова из одиннадцатого «Ц». — Как говорится, наше вам с кисточкой. Что это за колючка у вас тут стоит? Ёлка, что ли? А почему она не горит? Учительский состав набрал воздуха, чтобы закричать: «Спички детям не игрушка!!!» — но Кинг Мороз их опередил. Он стукнул вилами по полу, оставив на память четыре дырки, и гаркнул: — Ёлочка, зажги!
Загремел тяжёлый рок, специально обученные десяти- и одиннадцатиклассники потянули за тросы, ёлка затряслась как в лихорадке, закачалась и пустилась в пляс. Хорошо, что древние стеклянные игрушки давно разбились и ёлка была украшена современными, небьющимися — на ветках удержались только особо цепкие шары, а большинство не выдержало тряски и посыпалось на пол. Упавшие шары старались побыстрее укатиться от греха подальше: сначала сгрудились в углу, потом гуськом вдоль стенки перекатились к выходу и под шумок слиняли. Больше их никто не видел.