Вдруг Рой стянул с головы шарф и позвал меня, уверенно подняв руку:
– Валерия!
Я предпочла не заметить, как сладко заныло под ложечкой, когда он назвал меня по имени невозможным теплым голосом.
Чтобы окончательно сбить с толку соглядатаев в форме, нам стоило броситься друг другу навстречу и крепко обняться на середине пути. Тогда бы стражи точно решили, что у них перед носом случилось воссоединение влюбленной парочки. Однако изображать романтику Рой явно настроен не был и бежать пришлось мне одной. Я буквально повисла у него на шее. Только после секундной заминки он подхватил меня за талию и приподнял над мостовой. Кто-то рядышком охнул, возмущенный попранием приличий.
– Ты вообще понимаешь, что делаешь? – едва слышно пробормотал Рой мне в ухо.
– Пытаюсь вывести тебя с вокзала.
В груди клокотало странное чувство, словно я парила над землей, а не болтала ногами, цепляясь за шею почти незнакомого парня.
– Ну, привет, – с ленивой улыбкой пробормотал он. – Ты еще красивее, чем я запомнил.
– А память-то у тебя коротковата, – фыркнула я ему в лицо. – Немедленно поставь меня на землю, а то юбка задралась!
Со сдавленным смешком он осторожно опустил меня на пол.
Взявшись за руки, мы направились к выходу, а когда проходили мимо стражей, наблюдавших за нами с откровенным подозрением, Рой вдруг приобнял меня за плечи и на ходу поцеловал в растрепанную макушку. Из-за этого краткого, едва ощутимого прикосновения меня с головы и до самых пяток будто пробил магический разряд. Чуть колени не подогнулись.
На залитой солнечным светом привокзальной площади Рой меня отпустил. Короткий отрезок дороги до стоянки наемных кебов мы шли в неловком молчании. Я лихорадочно пыталась придумать, как наладить разговор.
– Эй, молодые, куда едем? – позвал нас кучер.
Когда мы приблизились, то он спрыгнул с козел на мостовую, открыл двери и разложил перед нами ступеньку.
– Ну и жара, хоть бы дождик брызнул, – причитал он. – Куда решили ехать?
– Куда тебя отвезти? – уточнил Рой. – Домой?
– Поешь со мной! – выпалила я.
Проклятие, что?! Поешь со мной?
– Что? – удивленно изогнул брови Рой.
Да что со мной не так? Я же многогранная личность! И организация душевная у меня чрезвычайно тонкая! Ладно, может, не очень тонкая, но почему я всегда говорю о жратве, как будто меня волнует только возможность набить живот?
– В смысле… – покосившись на ухмыльнувшегося кучера, я почувствовала, как начинаю краснеть. – Ты все утро трясся в омнибусе, наверняка проголодался, а я знаю неплохую едальню в паре кварталов. До нее ехать всего-то минут десять. Что скажешь? Конечно, если ты торопишься…
– Я с удовольствием позавтракаю с тобой, – перебил неконтролируемый словесный поток абрисец.
– О… – Я кашлянула. – Хорошо.
Назвав нужную улицу вознице, я забралась внутрь. Скамья была одна, и Рою пришлось усесться рядом. Когда карета, дернувшись, тронулась, я едва не съехала на пол. Смущенно поерзав на лавке, расправила на коленях юбку.
– Что ты делала на вокзале? – вдруг спросил он.
– Отца провожала в столицу. А ты? Когда ты приехал сюда?
От внимательного взгляда мне стало не по себе. Он точно говорил, что я задаю не просто много лишних вопросов, а сую нос в чужие дела. И снова включился мой проклятый словесный фонтан:
– Хвала светлым духам, что отец не выскочил из омнибуса, когда увидел наши… кхм… обнимашки. Иначе бы вместо завтрака вдвоем, мы бы сейчас переживали смотрины втроем. Мы с папой как раз обсуждали парней, кушетки и…
– Когда ты нервничаешь, всегда несешь ахинею, – с улыбкой перебил меня Рой.
– А?
– Я ведь верно использовал это слово?
Я ошарашенно кивнула.
– Меня переместили чуть больше седмицы назад, – быстро ответил он и кивнул: – Что за метка у тебя на руке?
– Метка? А-а, ты про это… – Я потерла руну, и магический знак отозвался голубоватым сполохом. – После возвращения меня арестовали и за скольжение приговорили к принудительным работам. Надеюсь, тебя не наказали.
– Жаль тебя разочаровывать.
– Тебя тоже заставили отрабатывать?
– Нечто вроде того.
– Хотя бы не принудили мести улицы? – с сочувствием уточнила я.
– Отправили сюда.
Я выразительно кашлянула.
– То есть выходит, мы переправляемся в Абрис ради развлечения, а вас сюда отправляют в качестве наказания?
– В наказание мне перекрыли дар, а сюда отправили, чтобы дать старейшинам остыть, – объяснил Рой.
– Надолго перекрыли? – оцепенело повторила я.