Вот мы и внутри, но нас уже догоняет голос смотрителя. Стремглав несемся вдоль стены вниз по проходу, перепрыгивая маскирующие его бутафорские камни и пластиковые кусты.
— Сюда! — Клык неожиданно останавливается. Молодец! Дверь в стене хорошо замаскирована, и я ее проскочила. Секунда — и мы скользнули в длинный, тускло освещенный коридор. Остальное — детские игрушки. В два прыжка достигаем запасного выхода. И вот мы уже снаружи, под прикрытием буйно разросшихся рододендронов. Оглядев территорию, мрачно командую:
— Вперед! Взлетаем вот с той бетонной горы.
Три минуты спустя мы уже в воздухе. Летим на заходящее солнце, оставляя Диснейленд позади.
У Надж по щекам текут слезы, а Ангел и Газ, хоть и крепятся, но — по всему видно — тоже чуть не плачут.
— Я… — начинает Газ.
— Что? — я наклоняю одно крыло и подруливаю к нему поближе.
— Мне так хотелось в Дом с Привидениями. Я всегда про него мечтал…
Я вздыхаю:
— Ребята, я все понимаю. — Они насупленно молчат, держат скорость, и на лицах у всех написано горькое разочарование. — Что вы думаете, мне не хотелось на все аттракционы сходить? — а про себя думаю: главным образом за ворота, чтобы увидеть эти мышиные уши в зеркале заднего обзора. Если бы оно у меня, конечно, было.
— Вы же понимаете, что остаться было невозможно. Зато мы сегодня выиграли: один — ноль в пользу стаи.
— Ненавижу этого поганого Ари, — как невидимую боксерскую грушу, Газ молотит перед собой кулаками воздух. — Вечно он все испортит. За что он только нас ненавидит. Мы же не виноваты, что его в ирейзера превратили!
— Не все так просто, мой хороший, — пытаюсь я его успокоить.
— Его отец бросил, — с горечью замечает Игги. Так же, как всех нас родители бросили. Вот его белохалатники и ирейзифицировали. Это втройне опасно. Он теперь как бомба замедленного действия.
— Вот бы узнать, как он нас так легко каждый раз выслеживает? — Ангел попала в самую точку. Еще час назад в Замке Золушки она так светилась от счастья, будто вся соткана из солнечного света. Она еще маленькая — не мудрено, что вся эта маркетинговая мишура ей в радость.
— Ума не приложу, Анджи. Я и сама про это все время думаю.
Внизу под нами расстилается сплошной зеленый лесной ковер. И вдруг его как обрезали. Лес кончился, и за деревьями выросли какие-то огромные нефтеочистительные сооружения. По крайней мере, так я себе всегда нефтеочистительные сооружения представляла.
Где-то неподалеку раздается монотонное жужжание мотора, и перед нами из-за деревьев выскакивает вертолет. Он сначала вроде смотрел носом чуть в сторону, но на самом деле, как любопытный жук, подбирался к нам все ближе и ближе.
— Ребята, давай врассыпную! Направление держим старое. Встречаемся через пятнадцать минут. — Отдав приказания, резко наклоняю крыло и отделяюсь от стаи. Краем глаза замечаю, что стая рассыпалась, и все поодиночке бросились кто куда.
Вертушка зависла в воздухе. У нее на боку красуется надпись: «Новости-14. Флорида». Так что может это и не ирейзеры. Может, и правда новости.
Но они нас засекли. В новости нам тоже попадать не светит. Выгибаю дугой спину, группируюсь и ухожу в пике, устремляясь к земле на скорости двести миль в час. Что означает, что ровно через минуту из пике надо выходить, а не то меня расплющит, как комара о ветровое стекло мира.
Ой! Что-то я, дорогой читатель, загнула с метафорами. Но ты, я думаю, понял, что если по-простому, так я имела в виду «разобьюсь вдребезги».
Когда я наконец посмотрела назад, никакого вертолета не было и в помине. А еще через несколько минут с разных сторон ко мне устремились все увеличивающиеся темные точки. Моя стая!
Клык подлетел первым. Так что у меня есть минута поделиться с ним моей новой идеей: небо для нас закрыто. Пора спускаться с небес на землю.
— Черный Рейнджер — Крылу Один. Прием… — тихо говорит Тотал в сжатый кулачок. — Береговая линия свободна. Крыло Один — на посадку. Прием.
— Тотал, я здесь. У нас нет никаких переговорных устройств.
— Нет, но должны быть. Нам больше всего подходят СПУ, самолетные переговорные устройства, — уверенно заявляет Тотал, — у меня такое СПУ точно должно быть. Тогда я…
Я затыкаю ему рот и печально смотрю на горы ржавого металла, древних холодильников и стиральных машин, выпотрошенных автомобильных каркасов. Вокруг нас простирается бескрайняя свалка. Через плечо сигналю своим. Клык, Газзи и Надж сбегаются ко мне и присаживаются на корточки перед рядом полностью раздолбанных холодильников.
Сколько мы могли обнаружить, эти необъятные просторы ржавчины и рухляди охраняет только один полусонный сторож. Такой же древний, как это старье. К тому же он остался далеко позади, в кособокой хибаре-конторе у самых ворот этой гигантской мастерской по разборке автомашин на детали. О свойствах основного здешнего бизнеса я заключила, заметив здоровенный ангар, под навесом которого припаркованы хоть сколько-нибудь пристойные машины.