Дело говорила Таисия Ивановна, и я был ей благодарен за толковые советы.
С каждым днем становилось яснее, что текстильная промышленность города отстает не по вине рабочих, что многое зависит от нераспорядительности руководителей, часто от общей неорганизованности, допускаемой в городском коммунальном хозяйстве и торговле. Скоро представилась возможность еще раз убедиться в правильности этих выводов.
— Вы все к текстильщикам да к текстильщикам, — как-то упрекнул меня секретарь горкома Александр Дмитриевич Творогов, ведавший легкой, местной и кооперативной промышленностью. — Ведь у нас немало и других предприятий. Они тоже выполняют фронтовые заказы.
— Между прочим, в городе есть и машиностроительные заводы и железнодорожный транспорт, — поддел меня секретарь горкома Николай Васильевич Чистов, занимавшийся этими отраслями.
— Погодите, дайте срок. А то боюсь, что в погоне за несколькими зайцами ни одного не поймаю, — отшутился я. Но на другой же день вместе с Твороговым и первым секретарем Октябрьского райкома партии Николаем Васильевичем Жуковым отправился на завод, выпускавший продукцию важного оборонного значения.
Работой коллектива этого передового предприятия гордилась вся область. Уже несколько месяцев подряд он завоевывал переходящее Красное знамя Государственного Комитета Обороны.
В Севастополе перед войной и в дни обороны города я не раз был свидетелем образцового отношения к труду. Но, придя на этот завод, поразился: до чего же умело организована работа! Все операции были четко отлажены, движения рабочих быстры, уверенны. В цехах чистота, порядок. Придирчиво относились к качеству продукции.
— Здорово работаете! — искренне вырвалось у меня.
Потом уже, в кабинете директора Георгия Герасимовича Лебедева, где был и секретарь парткома Андрей Афанасьевич Заикин, я долго допытывался, как им удалось хорошо наладить производство. Во время беседы я убедился, что в успехах этого предприятия есть заслуга и Александра Дмитриевича Творогова, который, по всему было видно, знал толк в этом деле. К замечаниям и советам Творогова все прислушивались.
Если здесь удалось наладить работу, почему же нельзя на других предприятиях? Ведь условия в конечном счете для всех одинаковы. И этот завод испытывал перебои с сырьем и энергией, и здесь не хватало рабочих рук. Значит решающая роль принадлежит организации труда, крепкой дисциплине. Залог успеха — в работе с людьми. Старая истина заново открылась мне.
Партийные работники трудились напряженно, засиживались до глубокой ночи. День обычно проводили на предприятиях, в организациях. Для работы над документами оставались спокойные вечерние и ночные часы.
Втянулся и я в этот ритм. Однако, несмотря на текущую загрузку, как новому человеку, мне хотелось поглубже узнать, чем и как жил город с первых дней войны. Помимо бесед с товарищами пришлось вечерами знакомиться с документами и материалами. Я перечитал много протоколов, архивы партийной информации, всевозможные сводки, письма, заявления, подшивку газеты «Рабочий край».
Ивановцы не спасовали перед лицом тяжелых испытаний, обрушившихся на нашу страну. Они воевали и работали, высоко неся честь родного города.
На второй же день войны собрался партийный актив. «Подчинить работу всех организаций города выполнению основной военной задачи страны — обеспечить победу Красной Армии над фашистскими агрессорами, — говорилось в решении собрания. — Парторганизации должны стать боевыми политическими штабами предприятий и учреждений и находиться в полной боевой готовности».
Актив призвал всю партийную организацию, рабочих, интеллигенцию, служащих еще теснее сплотиться вокруг большевистской партии и Советского правительства.
В первые же дни войны по мобилизации и добровольно из Иванова ушли на фронт десятки тысяч мужчин, тысячи женщин. Среди них было около четырех тысяч коммунистов и пять тысяч комсомольцев. Партийные и комсомольские организации области и города проводили мобилизацию за мобилизацией, создавали специальные части, отбирали лучших людей в партизанские отряды, в десантные войска, в лыжные бригады.
На фронт ушли сто пятьдесят секретарей первичных парторганизаций. В восьмидесяти четырех организациях осталась лишь половина коммунистов. В Красную Армию было направлено сто руководящих работников.