Эти слова подтверждались делами. В горкоме и райкомах находились лишь дежурные, все остальные начинали и кончали рабочий день на предприятиях, помогая перестраивать работу на военный лад. Секретари райкомов докладывали, что вооруженные отряды коммунистов и комсомольцев укомплектованы, четвертая часть личного состава находится на казарменном положении.
— Несколько сот комсомольцев просят послать их на фронт, — заявил Павел Кашкин. — Я тоже в их числе.
— Здесь ты не менее нужен, — ответил я. — И комсомольцы пусть пока работают. Потребуется — скажем.
Много забот было у Матвея Алексеевича Акайкина, у всех работников отделов пропаганды и агитации горкома и райкомов, у секретарей парторганизаций. Население хотело знать, что происходит на фронте, как воюет наш флот. Агитаторы по два-три раза в день проводили беседы и читки газет. В городском агитпункте, открывшемся в помещении парткабинета, с утра до ночи было полно народу. Лектор, докладчик, агитатор, каждый житель Владивостока мог получить необходимую консультацию, справку, послушать лекцию, прочесть свежую газету, узнать последние новости с фронта, получить плакаты, листовки, тексты лозунгов.
Репродукторы не выключались. Все жадно ловили каждое новое сообщение с фронта. Газеты «Красное знамя» и «Боевая вахта» были нарасхват.
Всюду чувствовалась уверенность людей в безусловной и быстрой победе над врагом. А когда 11 августа стало известно, что японское правительство заявило о своей готовности принять условия Декларации союзников от 26 июля, среди населения и даже у отдельных руководящих работников появилось настроение благодушия. Кое-где ослабили внимание к светомаскировке, стали возвращаться в город эвакуированные, пошли разговоры, что войне конец.
Зная повадки врага, мы немедленно дали партийным организациям указание повысить бдительность, развенчивать демобилизационные настроения, возвращающихся из эвакуации отправлять обратно, усилить наблюдение за светомаскировкой. Пропагандисты и агитаторы разъясняли населению, что война еще не окончена и меры предосторожности крайне необходимы.
Военные действия продолжались. Наши войска с боями продвигались вперед, в глубь Маньчжурии и Кореи. Успешно вели операции корабли и части Тихоокеанского флота. 10 августа торпедные катера 1-й бригады, которой командовал капитан 2-го ранга Кухта, в корейском порту Расин потопили четыре транспорта противника, а в порту Сейсин — семь. Моряки-тихоокеанцы с боем овладели японскими базами в Корее — морскими портами Юки и Расин. Японцы потеряли еще два миноносца и четырнадцать транспортов. При налете на Расин младший лейтенант-тихоокеанец Михаил Янко повторил подвиг капитана Гастелло. Ему посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. В десантных операциях отличился разведывательный отряд моряков Героя Советского Союза североморца старшего лейтенанта Леонова.
15 августа в корейский порт Сейсин была высажена 13-я бригада морской пехоты, насчитывавшая пять тысяч бойцов. 16-го прибыл новый десант, и город был полностью очищен от японцев. В тот же день в Сейсин вошли части 1-го Дальневосточного фронта.
В боевых операциях тихоокеанцев активное участие принимали моряки Дальневосточного морского пароходства. Они доставляли десантные войска, боевую технику, боеприпасы. Каждый их рейс был смертельно опасен. Но моряки с честью выходили из труднейших положений.
Вот что рассказал об одном из таких рейсов первый помощник капитана парохода «Сучан» Иван Павлович Данильцев:
«На четвертый день войны капитан парохода Вениамин Исаакович Факторович получил боевое задание — принять на борт войска, технику и следовать в корейский порт. Когда закончилась погрузка, на борт взошли войска. Моряки встретили их радушно. Среди бойцов нашлись друзья, знакомые, сослуживцы.
Капитан отдает последние распоряжения:
— Поднять трап! Отдать концы!
Начался боевой рейс. 15 августа на горизонте показался маяк вражеского порта. Навстречу «Сучану» стремительно несся советский катер-охотник.
— Следовать за мной! — подали сигнал с катера.
— Право на борт! — приказал капитан.
Вдруг слева по корме раздался взрыв. Столб воды взметнулся вверх. Судно задрожало, послышался треск и звон разбившихся приборов. Оказалось, взорвалась вражеская мина.
Когда пароход «Сучан» подходил к вражескому порту, рядом с ним взорвалась еще одна мина.