Мне давали одно поручение за другим. Много вопросов я выдвигал самостоятельно. Время летело быстро. Я вошел во вкус партийной работы, она приносила удовлетворение.
Вскоре Иван Яковлевич Максимов был избран секретарем Керченского горкома партии. В партийной организации Симферополя об этом очень сожалели.
На партийном учете я состоял в парторганизации завода им. Куйбышева. Тогда был такой порядок: работники аппарата партийных органов состояли на учете в первичных парторганизациях предприятий и учреждений. Присутствовали там на партийных собраниях и заседаниях бюро, выступали с докладами, проводили инструктаж партгрупоргов и агитаторов, помогали секретарям парторганизаций.
Это во многом помогало и партийной организации и работнику аппарата. Все время мы держали связь с коммунистами, со всеми рабочими и инженерно-техническими работниками, лучше знали их запросы и нужды.
Прошло полтора года. Меня избрали членом бюро Симферопольского горкома партии, утвердили заведующим агитмассовым отделом. Новое назначение заставило проанализировать весь свой, хотя еще и небольшой, путь на партийной работе. Меня смущала слабая теоретическая и общеобразовательная подготовка. Надо было серьезно и обстоятельно изучать историю партии, произведения классиков марксизма-ленинизма. Я систематически слушал лекции и доклады, читал теоретические журналы, художественную и специальную литературу. Обязательным журналом кроме «Большевика» и «Партийного строительства» стал «Спутник агитатора».
Заместителем заведующего отделом был Г. П. Кувшинников, очень грамотный и исполнительный товарищ. Был еще инструктор. Мы вместе долго обсуждали планы дальнейшей работы.
Важнейшей задачей являлась тогда пропаганда успешных итогов первой пятилетки, директив по второму пятилетнему плану развития народного хозяйства СССР на 1933–1937 годы и мобилизация рабочих и служащих на их выполнение. Мы собирали секретарей первичных парторганизаций, руководителей агитколлективов, докладчиков, пропагандистов, инструктировали их, помогали организовать изучение и разъяснение решений партии, наладить наглядную агитацию, социалистическое соревнование. Отдел руководил также массовыми и оборонными организациями, занимался подготовкой к праздникам, митингам, демонстрациям, подпиской на заем… Время летело незаметно.
Комсомольская организация Симферополя часто проводила тогда массовые военные походы, многолюдные гулянья в парках, спортивные соревнования, кроссы. Во всем этом не последнюю роль играл и агитмассовый отдел горкома партии. Мы помогали горкому комсомола, сами принимали участие в походах и массовках, а это в свою очередь помогало нам: лучше узнавали людей.
Меня тянуло к такой работе. Да это и понятно. Давно ли сам был комсомольцем? В двадцать девять лет нельзя было не чувствовать себя молодым. Мне кажется, каждому человеку, особенно когда он молод, хочется следовать чьему-то примеру, взять себе за образец жизнь такого человека, который близок по духу и складу и в то же время выше, сильнее тебя, у которого можно многому научиться. Я уже писал о том, что в юности меня вдохновлял образ Овода. А потом в жизни встретилось много людей, достойных подражания.
О некоторых из них я уже рассказывал. Это секретарь парторганизации фабрики «Красные ткачи» Иван Тимофеевич Горюнов, начальник политотдела дивизиона подводных лодок Николай Григорьевич Изачик, секретарь Симферопольского горкома партии Иван Яковлевич Максимов и, наконец, Павел Наумович Надинский.
Павел Наумович в то время был заведующим орготделом Крымского обкома партии. По натуре очень общительный, энергичный и чуткий человек. В бытность мою инструктором Павел Наумович не раз приглашал меня в обком, давал то или иное поручение.
— Мы проверяем работу Консервтреста. А вы с консервными заводами хорошо знакомы. Может, подключитесь к нашей комиссии?
Или:
— Посмотрите, пожалуйста, планы работы партийных организаций промышленных предприятий… Может, что-нибудь подскажете?
В другой раз:
— Вот план нашего отдела на три месяца. Давайте ваши замечания.
Позднее я узнал, что по разным вопросам он советовался со многими другими работниками. Документы, выходившие из-под его пера, были продуктом коллективного творчества и всегда отвечали требованиям, которые к ним предъявлялись.
Я с удовольствием выполнял поручения Надинского, — ведь они многое давали и мне самому. По вечерам, когда приходилось работать в обкоме совместно, он непременно потчевал чаем: