– Сейчас уже будет звонок. Соня, пойдем к учителю географии посидишь там, а дальше посмотрим.
Мы зашли в кабинет географии. Пётр Алексеевич сидел и что-то писал в блокноте. Он естественно разрешил оставить Соню в его кабинете на этот урок.
– Но только на этот, потому что дальше у меня урок в шестом классе. – сказал учитель.
Мы с Иренкой пошли на следующий урок, а на перемене умудрились на два урока пристроить Соню к Историку. Потом малышка пошла с нами на физкультуру. И вот после уроков мы втроём пошли ко мне домой.
– Здравствуйте, – хором сказали девочки.
– Здравствуйте, – сказала мама.
– Мам, можно тебя на минуточку? – говорю я.
Мы отошли от Ирен и Сони, и я сказала:
– Мам, у этой малышки сегодня умерла мама, а папу забрали в больницу. Будь с ней поаккуратнее, пожалуйста, ей сейчас очень тяжело.
– Бедная девочка, Боже!!! За что ей все это? – сказала мама.
Мы пообедали, и вдруг Соня спросила:
– А мы поедем к папе?
– Конечно, поедем, – сказали мы с Ирен в один голос …
Мы подошли к посту медсестры. Я спрашиваю у Сони:
– Как твоего папу зовут?
– Женя, – сказала Соня
– А фамилия?
– Селезнёв
Я спрашиваю у медсестры:
– Извините, а в какой палате находится Евгений Селезнёв?
– Сейчас посмотрю, – ответила медсестра, – в 36-ой.
Зашли в палату, Соня сразу побежала к отцу
– Папа! – закричала она, – ты живой!
– Тише, тише, Сонечка, – сказал мужчина, – живой.
– Пап, а когда мы поедем домой? – спросила малышка.
– Ещё не скоро, – с грустью произнес мужчина, – мне только сделали операцию, врачи говорят: ещё минимум неделю лежать.
Мы с Иренкой подошли к кровати и Ирен спросила:
– Евгений…
– Викторович, – сказал он.
– Евгений Викторович, где живут Бабушка и дедушка Сони, чтобы отвезти Соню домой?
– У нас нет ни бабушек, ни дедушек, – Сказал отец Сони.
– Как нет? – удивилась я.
– Вот так, – объяснил Евгений Викторович, – мои родители погибли, когда мне было 8, я детдомовец. И отец Сонечкиной мамы умер от болезни, прямо в день рождения своей старшей дочери, когда младшей было 3.
– А мама? – спросила Иренка.
– А мама месяц назад … Ну вы поняли, – по его щеке скатилась слеза, – я у Сони остался один, и, если со мной что-нибудь случится, не бросайте ее пожалуйста.
– Не бросим, Евгений Викторович, – пообещали мы, – А вы поправляйтесь…
Целую неделю мы ездили в больницу к Евгению Викторовичу. И вот, когда мы в очередной раз приехали, медсестра с порога сказала:
– Мои вам соболезнования, Евгений Викторович сегодня утром скончался от кровоизлияния.
Мы плакали: и я, и Ирен, и Соня. В первую очередь, от той несправедливости, которая воцарилась в мире. Умирают те, кто должен был бы жить долго и счастливо, а те, кто поганит землю, кто хранит на сердце жестокость, чьи души прогнили донельзя – живут и радуются жизни.
Всю эту неделю Сонечка жила у меня. А сейчас оставался только один выход: попросить родителей удочерить ее, ведь мы пообещали Евгению Викторовичу, да и после всего, что произошло, мы так сроднились, что просто не могли бросить Сонечку на произвол судьбы.
Родители Иренки сразу отказались (именно поэтому у нее нет братьев и сестер). Я подошла к своей маме и говорю:
– Мама, пожалуйста, удочерите Соню.
– Ника, пойми у нас и так денег впритык, папа твой всю свою зарплату просаживает в казино, так он ещё и в долги влез. А ребенок – это очень большие траты, – мама смотрела на меня понимающими глазами, – Мне тоже очень жалко эту девочку, но что поделаешь?
– Я же теперь совершеннолетняя, – вспомнила я, – я удочерю Соню.
– Ника, чтобы усыновить или удочерить ребенка, ты должна, во-первых, быть замужем, и кто-то из вас должен иметь работу, да и какая разница, кто из нас с тобой удочерит ее, если дополнительных денег у нас нет.
– Я устроюсь на работу, – предложила я.
– Нет, Ника, в нашу однокомнатную квартиру просто некуда поселить ребенка. Вот когда будешь жить отдельно, тогда и удочеряй кого хочешь, а пока прости. Соне лучше будет в детдоме, – мама встала, чтобы пойти на кухню.
– Но, мам, ей нужна семья! – я никак не унималась.
– Все, я сказала, – мама вышла из комнаты, и по пути на кухню добавила, – тема закрыта!
Я плакала. Я не могла остановиться. Соня стала мне родной, за это время. Я не могу просто так отдать ее в детдом.
На следующий день в школе я почти не выходила к доске, а если и выходила, то молча. Я не отвечала, на переменах сидела возле окошка и грустила, Ирен поддерживала меня, и иногда роняла слезы вместе со мной. Ведь для нее Соня тоже стала родной. И вот шестой урок – география. Иренка отпросилась с нее, так, как ей нужно было сходить по делам.