Какой же это был трудный день.
Глава 7. На утро после
Как же болит моя головушка, словно кто-то стучит по ней отбойными молотками. Открыв глаза, я увидела потолок своей комнаты.
— Фух, слава Богу, я где уснула, там и проснулась.
Кое-как встав с кровати, я заметила, что одежда на мне не та, в которой я ложилась.
Так, что же моя память от меня прячет? Может, я по-пьяни все вещи свои перемерила? А почему на мне только один чулок? Пожалуй, для меня сейчас — это тайна, покрытая мраком.
Подойдя к зеркалу, я просто ахнула. Косметика расплылась, глаза как у панды, губы опухшие — одним словом, я похожа на чудовище. До ванны я не шла, а летела, чтобы быстрее смыть с себя всю эту "красоту". Тщательно смыв со своего лица косметику, я достала щетку, нанесла на нее пасту и приступила к чистке зубов. И вроде бы ничего не предвещало беды, но тут по квартире раздались чьи-то шаги. Я не предала этому особого внимания, так как подумала, что это Ната у меня ночевала. Когда дверь в ванну распахнулась, я так и ахнула, уже во второй раз за сегодняшнее утро.
— Черт, не успел!
— Ты что тут делаешь? — спросила я, как только дар речи ко мне вернулся.
— Очередь в туалет занимаю, — спокойно ответил он.
— В квартире моей ты что делаешь? Как ты здесь оказался?!
Я была в бешенстве не столько из-за его присутствия, как из-за того, что ни черта не помню, что случилось этой ночью.
— Сама меня пригласила, даже за ручку тащила за собой!
— Не ври! Я все прекрасно помню! Меня домой Сеня и Вик привели! Тебя тут и в помине не было!
— А с вечеринки ты как домой попала? — Матвей приподнял бровь и ухмыльнулся.
— С какой вечеринки?
Вот этого я точно не помню.
— С моей, — довольно ответил он, — ты ничего не помнишь?
— Абсолютно.
— Зря, это была веселая ночка, — его улыбка стала еще шире, а сам он явно погрузился в воспоминания.
Я прополоскала рот и пошла в зал. Бегая из одного угла в другой, я пыталась вспомнить хоть что-то из вчерашней ночи. Но все мои попытки не увенчались успехом.
— Да успокойся ты, — сказал вошедший в комнату Матвей.
— Это ты споил меня, сволочь! — закричала я и стала колошматить его по голому торсу.
— Угомонись, сумасшедшая! Не спаивал я тебя! Это ты пришла ко мне на вечеринку в жопу пьяная, так еще и приставать начала! А теперь меня во всех грехах винишь!
— Ну уж нет! Не прикидывайся тут белым и пушистым! Это ты мне вчера на "Мисс Осень" свою ядреную смесь выпить дал!
— Я? Да Вавилова просто в наглую отобрала у меня бутылку! А ты знаешь, чего мне стоило без палева пронести ее в школу?
— Ох, бедолажка, обделили тебя, — я стала изображать сочувствие.
— Прекрати обезьянничать!
Сейчас он мне чем-то мою маму напомнил. Тоном своим командорским что ли?
— А теперь рассказывай, — я ткнула ему в грудь указательным пальцем, — что было сегодня ночью?
— Ты точно ничего не помнишь? — удивился он.
— Точно, — ответила я, — у меня просто черное пятно вместо сегодняшней ночи.
— Черт! — выругался Матвей, — А я ведь так старался, чтобы твой первый раз запомнился тебе на всю жизнь.
— Что?
От услышанного я рухнула в кресло. В глазах побелело, и все, что я вчера выпила и, возможно, съела, стало проситься наружу.
— Эй, ты чего? — заволновался Матвей, видя как я изменилась в лице, — Лишение девственности — это же не конец света. Рано или поздно это должно было произойти. Могу тебя заверить, я старался, чтобы тебе понравилось. Да и ты была не промах!
Господи, каких я только чувств в этот момент по отношению к себе не испытала: начиная от ненависти и заканчивая жалостью. Не так я представляла свой первый раз. А где романтика? Где свечи? Любовь-то где?
— Я не хотела, чтобы по-пьяни!
Я заревела как сумасшедшая, проглатывая окончания слов.
— Эй, прекрати ныть, — он сел на четвереньки и положил свои ладошки мне на коленки, — не было у нас ничего. Пошутил я. Мы даже спали в разных комнатах, вот и все.