– У тебя пятихатки в долг не будет? – неловко спросил он.
– Что?! – возмущенно воскликнула я, ожидая услышать абсолютно другое.
Я тут нашу жизнь чуть ли не до самой свадьбы расписала, а он у меня всего лишь деньги попросить хотел! Вот же я дура! Не уж то на самом деле решила, что такой как он сможет полюбить такую как я? Дура! Наивная ду-ра!
– Да не злись ты так, я же верну! Просто у Матвеевой сегодня день рождение. А я деньги на ее подарок вчера просадил. Выручи, а? – он с надеждой посмотрел на меня.
– Да пошел ты! – ответила я, выдернув свою руку из его и толкнув свою любовь в сторону, направилась к своим друзьям.
– Эй, ты чего? Совсем с ума сошла? – крикнул он мне в след, но я не стала ему отвечать.
От обиды меня всю трясло. Еще чуть-чуть и я бы призналась ему в любви. О мой Бог, как же глупо я бы выглядела.
– О чем вы говорили? – Ната подбежала ко мне откуда-то со стороны.
– Он пятьсот рублей в долг попросил,– стараясь остаться равнодушной, ответила я.
– Шутишь? – не поверила подруга.
– Нет, – все с тем же спокойствием ответила я.
– Вот же черт! А я думала, что у вас там дела амурные.
– Не говори глупости! Мы с ним разные и никогда не будем вместе!
– Противоположности притягиваются, – протяжно пропела Ната.
– Давай закроем эту тему и больше никогда не будем поднимать! – резко сказала я.
За сегодняшний день любовь к Матвею мне уже успела надоесть.
– Как скажешь, – согласилась подруга, пожимая плечами.
Оставшиеся четыре урока прошли спокойно. Матвей ко мне больше не лез, даже не смотрел в мою сторону. Девчонки пару раз подходили, спрашивали, в кого я влюбилась. Я соврала, сказав, что он не из нашей школы. Сеня куда-то исчез после урока истории, и некому было меня веселить.
Вот и кончился последний урок, мы с Натой собрали свои школьные принадлежности с парты и закинули себе в рюкзаки. К гардеробу мы шли не спеша, наслаждаясь чувством свободы.
– Как день прошел? – спросила гардеробщица Клавдия Павловна.
– Ужасно, – ответила я, – поскорее бы школа закончилась!
– Потом еще скучать будешь, – мило улыбнувшись, сказала она. И мне показалось, что перед ее глазами только что пробежала вся ее школьная жизнь.
– Василиса Белова! Матвей Струнов! Немедленно подойдите ко мне! – услышала я за спиной голос нашей класснухи Анны Витальевны.
– Что-то случилось? – удивленно спросил Матвей. Похоже, он был не в курсе, что его сегодня после уроков ждет рандеву со мной.
– Почему сегодня тебя и Беловой не было на первом уроке? – возмущенно спросила Анна Витальевна.
– Я проспал, – мой "коллега по несчастью" сделал виноватый вид.
– Я тоже, – добавила я.
– Вместе что ли проспали? – удивилась она.
– Нет, по-отдельности,– уточнила я, вызвав смешок у Матвея.
– Уважительной причины у вас нет, так что марш в двести девятый кабинет вдвоем отбывать наказание и, чтобы вы не заскучали, напишете сочинение по Евгению Онегину.
– Но мы же его еще не проходили! – возмутился Струнов.
– Это было вашим самостоятельным заданием на лето,– строго отчеканила Анна Витальевна, – Ты же его выполнил?
Она просверлила взглядом Матвея, и тому ничего больше не оставалось, как недовольным голосом промычать «Конечно».
Я особо не парилась из-за сочинения, так как за лето прочитала этот роман от корки до корки несколько раз. Мне безумно понравилась главная героиня Татьяна Ларина. Мне так хотелось, чтобы она была с Онегиным, но Пушкин был реалистичней. Ведь всем известно, что первая любовь счастливой не бывает. Меня это касается тоже.
– Вот вам ключ от кабинета, через сорок минут приду проверю, что вы написали, – сказала училка и отдала ключи мне. И мы, как два каторжника, поперлись отбывать наказание.
– Ты же не читал Онегина? – спросила я, когда мы проходили темный длинный коридор.
– Нет, и что?!– грубо ответил он. Мне хотелось предложить ему помощь, но, видимо, она ему не нужна.
– Ничего! – так же грубо ответила я.
Мы зашли в класс и обнаружили, что нас здесь никто не ждал: стулья уже стояли на партах, пол, который не успел высохнуть, и эти раздражающие стены, покрашенные голубой краской. Все в этом кабинете нагоняет тоску.