— Матушка, мы ведь зайдём в лавку эссы Даверти? — спросила Исира, которой, видно, надоело молчать.
— Конечно, дорогая, — на секунду приоткрыла глаза мачеха.
— Она обещала продать нам дешевле тот красивый пушистый белый мех, если мы возьмём сразу на два манто? — сестрица стрельнула глазами в сторону Лилы.
— Посмотрим, — мачеха поёрзала, удобнее устраиваясь на подушках.
— А в кондитерскую на часовой площади? Зайдём, матушка?
— Конечно, дорогая.
Эссина Лила Каверан даже не стала предполагать, что одно из двух манто из «красивого пушистого белого меха» могло предназначаться ей. Это вряд ли. А насчёт приданого с Настанами была договорённость, что почти всё будет выплачено деньгами, а свекровь потом сама поможет невестке заказать необходимый гардероб. И мысли о новых модных нарядах, которые у неё, наверное, появятся, были для Лилы ещё одним тайным удовольствием.
Во всяком случае, стало понятно, зачем Иса с ними увязалась. Чтобы пройтись с матушкой по лавкам. Не воображать же, в самом деле, что сестра просто решила её проводить.
Лила сидела спиной к лошадям и кучеру, мачеха и Иса — напротив неё. Наверное, им казалось, что всё движется навстречу — деревья, кусты, придорожные столбы, даже облака. А вот для Лилы всё это убегало прочь. От неё.
Она отвернулась к окну и снова предалась воспоминаниям.
Зимой в Обители холодно. Печи топились раз в день и быстро остывали, и приходилось носить теплый суконный плащ целый день, а потом ещё и укрываться им ночью. Впрочем, к этому неудобству Лила быстро привыкла, в Каверане тоже далеко не все помещения удавалось хорошо протопить.
Да, она уже привыкла каждый год проводить в Обители почти по три месяца, зимой, после Новогодья, когда по всему графству устраивали балы, маскарады, большие охоты, на которых главное было, кажется, нарядиться и покрасоваться, а не поохотиться. И каждый раз сестра Петта подступалась к Лиле с беседами и наставлениями о том, что ей просто необходимо стать монахиней. А оказывается, это родители так решили, и если бы леди Эльянтина не назначила приданое…
Леди Эльянтина вмешалась, Лила стала невестой с приданым, в её жизни появился Винтен. И вот чем всё закончилось. Свадьба отложена, она едет куда-то в неизвестное…
В Эбессан, Руатскую школу для молодых колдуний!
Сама судьба ставит препятствия её любви, её счастью. Сестра Петта права?..
В Обители им слегка удивились, но возражать не стали. Да, они ждали гильдейскую карету в Эбессан, которая ещё не подошла. Да, конечно, эссина Лила может в ней уехать, мест там обычно достаточно. Да, разумеется, она может подождать сколько угодно, ей тут всегда рады. Её даже накормят обедом, как же иначе. Она будет учиться в Эбессане? Подумать только, о Пламя Священное, кто бы мог подумать?!
Вещи Лилы выгрузили и занесли в привратницкую.
— Что ж, дорогая, — мачеха вздохнула, глаза её метнулись куда-то в сторону, — я по-прежнему считаю, что в Эбессане тебе делать нечего. Мы ведь уже приложили немало стараний, чтобы устроить твою жизнь! Во всяком случае, постарайся не уронить честь семьи и казаться чуть умнее, чем ты есть. Это, говорят, несложно.
— Благодарю, матушка. Разумеется, я ценю, как вы стараетесь для меня, — ровно сказала Лила и присела в поклоне.
— Надеюсь, ты научишься кланяться изящнее.
— Я буду стараться.
Разумеется, никаких объятий и теплых слов, это было бы как-то совсем неуместно. Но Иса вдруг обняла Лилу и потерлась щекой о её щёку:
— Сестрица, дорогая…
Неожиданно, да. Но Лила уезжала и, можно сказать, прощалась с домом, семьёй, прошлым. В такие моменты хочется верить в родственные чувства и прочие приятные сюрпризы.
Справившись с мимолётной растерянностью, она тоже обняла сестру и собралась искренне попрощаться, но Иса вдруг быстро сказала ей на ухо:
— Как считаешь, я понравлюсь эссу Винтену Настану в новом манто из белого меха?
Лила отшатнулась от сестры и, под рассеянным взглядом баронессы, не нашлась. что ответить.
Вот и всё, попрощались. Мачеха и Иса уехали в город гулять по лавкам.
Интересно, неужели отец полагал, что её отъезд в школу будет таким? В это что-то не верилось…
Как ни странно, оказавшись в обители, Лила успокоилась, ощутила даже некоторое умиротворение и привычное смирение перед обстоятельствами. Она подбросила поленья в ритуальный очаг, убедившись, что они загорелись быстро и ярко — это хорошая примета, сходила поздороваться с настоятельницей, выслушала немного нотаций от сестры Петты, разделявшей мнение баронессы насчет пользы Эбессана для благородных эссин. Лучше уж сразу стать монахиней. Лила не стала возражать почтенной сестре и поспешила сбежать в библиотеку к Илинде.