— Мой отец владетельный лорд, — сказала Олетта, — а матушка из неблагородного рода, но от неё я получила колдовской дар. Мои бабки с маминой стороны были известными на всю округу травницами. Дар для моего жениха важнее знатности, хотя он тоже сын лорда. А вообще, мы просто любим друг друга!
— А мой отец… — Лила вздохнула, запнулась, — он благородного рода. Но семья разорилась ещё при дедушке. У меня и приданого не было бы, если бы не бабушка. Мачеха… вот она богатая. А мама… из-за мамы меня мачеха терпеть не может. Ненавидит, — уточнила она, как-то буднично, спокойно.
Никогда ещё, ни в монастыре, нигде Лила Каверан не говорила так о мачехе. Знала, что та её ненавидит, и молчала об этом. А теперь это сказалось так неожиданно легко, будто отрезалось и больше не имеет значения. Оттого, что слишком много нового впереди?..
Метресса Рита Кавели сидела в карете у окна, облокотившись на обитый мягкой кожей подоконник и опустив голову на сжатую в кулак руку — казалось, она просто задумалась. Девушки в карете так и решили. На самом деле метресса с помощью волшебного кольца, прижатого к уху, слушала разговор девушек на крыше кареты. Эссина Олетта Палин, ученица с явными, но небольшими и предсказуемыми способностями, одновременно пользовалась её симпатией и была любимой жертвой для придирок, на которые, кажется, не обижалась. Девушка была объявленной невестой эсса Монтерая, одного из молодых и подающих надежды колдунов, к тому же преподавателя Эбессана. В общем, эссина Палин мало интересовала метрессу. А вот новенькая была незнакомой, и к ней эсса Рита решила присмотреться… точнее, прислушаться — можно ждать чего-то интересного?
Интерес закончился на признаниях девчонки насчет своей бесталанности и отложенной свадьбы из-за завещания бабки-колдуньи. Ещё хуже, чем ожидалось! Однако даже если её дар окажется самым малым, всё равно придется возиться с ней целый год! А потом ещё год, если семья пожелает, ведь там же наследство! Городской колдун дал рекомендацию для учёбы — значит, они, увы, её возьмут, по договору школы с Короной. Неизбалованная девочка из бедной семьи, судя по ужасной одежде и по тому, как она с готовностью полезла на крышу экипажа. Ну хоть без лишнего гонора…
Сама сильная и талантливая колдунья, эсса Кавели терпеть не могла тратить время на бездарности.
Она убрала от уха руку с кольцом. Нехотя вспомнила, что забыла заглянуть в документы эссины в ужасном платье… как её там, Лила? Имя казалось смутно знакомым. Ну да ладно, с документами успеется. Определенно про эту девочку было сообщение в школьную канцелярию. Внучка какой-нибудь здешней травницы.
Глава 4. Дорога в неизвестность
Уже затемно гильдейская карета прибыла на постоялый двор, там их ждали, сразу накормили ужином. Метрессе отвели отдельную комнату на первом этаже, девушкам — дешёвую комнату напротив, с шестью кроватями.
— Запихнуть нас всех в одну комнату! — возмущалась пухленькая и очень красивая черноволосая девушка, — да я сама могу снять себе апартаменты наверху! И эта каша с двумя изюминками на тарелку! У них, что, нет ничего получше?
— Вот и сняли бы апартаменты, кто мешает? И заказали бы жареных цыплят, — хмыкнула Олетта, глянув на черноволосую сверху вниз, — и вообще, непонятно, отчего вы, леди, едете с нами, а не в собственной позолоченной карете?
— Это не ваше дело! — огрызнулась та.
— Не моё! — покладисто согласилась Олетта, — я лишь недоумеваю, леди. Со всем уважением.
Лиле досталась кровать возле двери. Собственно, какая разница?..
Потом, когда вышли умываться во двор, она тихонько спросила Олетту, показав на черноволосую:
— Эта девушка знатная леди?
— Ничуть не леди, — хмыкнула та в ответ, — она дочь пивовара из Криста. Даже не благородная эссина.
Все девушки были разными, но, похоже, самой благородной эссиной — дочерью барона! — тут была Лила. И она же была хуже всех одета, а её ночная сорочка оказалась самой простой и грубой, и уже много раз штопанной. И Лила с грустью вспомнила те несколько сорочек и платьев, что всё же были куплены в счет её приданого и должны были отправиться в её новый дом после свадьбы. Они так и остались запертыми в сундучке в мачехиной гардеробной. Она даже не подумала попросить эти вещи, а мачеха не подумала отдать. А ведь в том, пожалуй, ей было бы сейчас в самый раз.
Как же неловко…
Признаться, что она дочь владетельного барона? Только не это. Будет повод для смешков и недоумения. Или ей не поверят. Хотя, ведь у метрессы её документы, и всё потом выяснится. Хорошо бы оттянуть этот неприятный момент.