– Так это правда или нет? – прервала подруга поток негодования.
– Думаю, правда.
Одноклассники столпились около входа в дом Милы. Девочка никак не могла найти ключи, вывалила на крыльцо всё содержимое рюкзака.
– Фух, – выдохнула она, поблескивая связкой, – вот они.
– Когда мы были здесь в прошлый раз, ты хотела подняться на чердак… – напомнил Егор, подходя к Саше и Кире.
– Да, может, удастся найти что-нибудь информативное.
Денис решил остаться с Милой на кухне заварить чай, пока троица обыскивает старые коробки.
Днем чердак выглядит совсем безобидно. Небольшое круглое окошко с радостью пропускает солнечные лучи, заставляя крупинки пыли, кружась, сверкать, словно блестки.
– Ну и где твой гигантский паук? – улыбнулся Егор, на что Саша скорчила гримасу.
Кира же присела около самой большой коробки, стала аккуратно вытаскивать всё содержимое по очереди:
– Где ты нашла сундук?
– Кстати, – перебил одноклассник, – как вам удалось открыть его?
– Не знаю, просто я куда-то удачно нажала. Он там, – Саша показала на противоположный угол, – можешь посмотреть. А нашла я его за этим хламом.
Поиски заняли около получаса. Вещей много, да только сплошные тряпки. Лишь Егору удалось найти кое-что ценное…
– Вы знали, что в сундуке, возможно, есть тайник?
Девочки удивленно переглянулись. Егор продолжил:
– Просто так я его не открою, нужен какой-нибудь нож или типа того.
– Пойдемте же быстрее к остальным! – обрадовалась Саша.
По просьбе Егора Мила принесла аж семь разных ножей на выбор. Одноклассники поставили сундук в центр кухонно стола, Егор склонился над ним, как бы оценивая.
– Я увидел это, – он провёл пальцем по правой внешней стенки сундука, – видите, тут есть щели, а все остальные углы слиты. Это может говорить о наличии механизма. Тем более я уже видел нечто подобное, мама часто покупала в детстве всякие головоломки. Нужно поддеть снизу ножом, вытянуть эту часть вверх.
Нож постоянно соскальзывал, царапая красивую наружную оболочку. Но мальчику всё же удалось зацепиться в правильном месте и вынуть стенку-деревяшку. За ней виднелась шелковая внутренняя обивка, а снизу, около самого дна, узкая, но глубокая щель. Егор повернул сундук боком. Из отверстия выпали несколько фотографий и сложенный пополам тетрадный лист. Не в силах удержаться, Саша схватила фотографии. Чтобы видеть изображения могли все, девочка разложила их в ряд. На каждом снимке был запечатлен ребенок. Тот, кто сделал эти девять вырезок, не особо думал об аккуратности, обрезая то неровным овалом, то прямоугольником, то вообще отрывая нужный кусок. Кира потянулась к единственной в девочке, улыбающейся с клочка бумаги. Пионерский галстук, карие глаза. Светлые, слегка растрепавшиеся хвостики.
– Смотрите, – увидев цифры на обратной стороне, Денис стал переворачивать каждую лежащую на столе фотографию.
– 1988, 1985, 1991, 2000, 1997, 1994… Это год?
– Вероятно, интервал между ними – ровно три, – Саша свела брови, задумавшись.
Саша быстро разместила снимки в правильном порядке, вот что вышло:
1985 год – два мальчика;
1988 – мальчик;
1991 – мальчик и девочка, причем последняя отличалась не только полом, но и выглядела младше остальных;
1994 – мальчик;
1997 – два мальчика;
2000 – мальчик.
На вид всем плюс-минус лет четырнадцать, все в школьной форме. До девяносто четвертого года она пионерская.
– Лист! – напомнила Мила. – Может, там всё объяснится!
Кира развернула его, прочитала вслух:
«Мне не показалось. За мной следят. Иногда мне кажется, что происходящее нельзя объяснить рационально. Я запутался, не понимаю, где разгулялась фантазия, где реальность.
Пройдя половину заданий, я, не сдаваясь, искал создателя. Но… но благодаря папе кое о чем задумался… ведь они мертвы! ОНИ ВСЕ МЕРТВЫ! Повторю, я не понимаю, где придел фантазии. Возможно, они умерли по иным причинам, но закономерности! Общие черты… Всё переплетается воедино… я должен, должен… чтобы больше никто не умирал. Я почти добрался до цели, я уверен. Загадки стали сложнее…»
Другой ручкой:
«Рассказал отцу. Он не поверил, говорит, моя фантазия всегда поражала его. Тогда я решил дать ему кассеты. Но не успел».
Снова первой ручкой, очень коряво:
«Он мертв».
– Я больше не хочу в этом участвовать! Надо кому-нибудь рассказать! – произнесла Мила, казалось, девочка вот-вот потеряет сознание. – Нет-нет-нет… если тот парень добрался до цели, а мы находим кассеты в нужных местах… ВЫ ПОНИМАЕТЕ, ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ?! – она перешла на крик.
– Подожди, – Кира встала со стула, – отведи меня к компьютеру, нужно кое-что проверить.