— Так точно! — гаркнули курсанты. И испытание началось.
Один за другим парни проходили мимо нас, стараясь «держать себя в руках». Получалось, надо сказать, из рук вон плохо.
Ближе к концу испытания мимо нас прошел курсант, живо меня заинтересовавший. Его движения, в отличие от движений его товарищей, выдавали, что боевыми искусствами он занимается недавно, да и вообще не делает упора на наращивание личной силы. Зато только эмоциональное сканирование помогло мне заметить, что он сумел вычислить и Миа и меня. Я улыбнулся под маской. Не зря мы согласились с предложением отца Себастьяна… даже если не вспоминать о том, что от таких предложений вообще-то не отказываются.
— Для начала…. - выступил отец Себастьян, когда все курсанты попытали свои силы. — …я хотел бы отметить: от вас требовалось только записать номера тех, кто показался вас подозрительными. В лучшем случае, если вы сумели (или считаете, что сумели) отличить одержимого — имело смысл отметить это. Расписывать на трех листах признаки тревожности у контрольной группы — это было абсолютно бессмысленно, тем более, что причины нервничать были практически у всех из них, — курсанты вздохнули. Судя по всему, большинство парней поддалось соблазну расписать свои гениальные детективные рассуждения в полном объеме. — Теперь я хотел бы спросить у одержимого: как Вы оцениваете свою маскировку?
— Осталось только стрелку над головой повесить, и плакат: «вот он я»! — буркнул я в ответ. И вправду, в тех ограничениях, которые оговорил инквизитор, построить сколько-нибудь действенную маскировку ауры и души было практически невозможно. Более того, эта «маскировка» должна была скорее привлечь к себе внимание любого, более-менее сведущего.
Курсанты недовольно заворчали. Подавляющее большинство из них спокойно прошли мимо неприметного балахона с номером 13. Миа, скрытая под балахоном номер 7, захихикала.
— Отлично, — громко произнес отец Себастьян. — Тогда, кто, по-Вашему, Вас опознал и подставился под удар, госпожа маг?
— Курсанты 6, 8, 11 — вычислили моего товарища. Номера 2, 5, 7, 12, 15 — меня. И, наконец, номер 21 — опознал нас обоих, — голос Миа, искаженный, зато усиленный маской, разнесся над комнатой-полигоном.
— Что ж, «убитые», — отойдите в сторонку, — отец Себастьян стал просматривать сданные ему работы. — И получается…. - бумаги в его руках быстро перелетали из одной стопки в другую. — …получается, что с заданием не справился никто из вас. Контрольная группа, кроме магов, пожалуйста, пройдите в комнату ожидания — там будет произведен окончательный расчет, согласно оговоренным условиям. — Я хихикнул про себя: нет, деньги ребятам обязательно выплатят, и полностью… но вот и память наверняка подправят. Чтобы все «участники эксперимента» помнили какой-нибудь тест на IQ, или тест Роршаха, или еще чего, на что хватит ума у инквизиционных обливиаторов. Курсант же с номером 21, как наиболее близко подобравшийся к решению поставленной задачи, получит возможность пообщаться с вычисленными им магами. Остальных же — прошу пройти со мной. Вам предстоят дополнительные занятия.
Когда недовольных учеников увели, я повернулся к оставшемуся «номеру 21».
— Ну что, — произнес я, поднимая маску, — привет, Дадли! Не ожидал встретить тебя тут.
Глава 6
Птицы, змеи и родственники
— Гарри? — Дадли с ошарашенным видом повторил мое движение. Из-под маски показалось его ошарашенное лицо со следами несомненной мыслительной деятельности. Внезапно оное лицо озарилось улыбкой. — Ну, я балбес! Какого же еще одержимого мог пригласить отец Себастьян! А свою подругу представишь?
— Разумеется, — кивнул я. — Моя подруга и соученица…
— Представляй тогда уж правильно — «невеста», — вмешалась в разговор Миа. — А то свои планы на меня уже всем озвучил, а все «подруга»… Правда, о моем согласии ты спросить как-то не удосужился… но я все равно согласна.
Осчастливленный такой выходкой, я схватил Миа в охапку, и крепко сжал. Честно говоря, хотелось не просто затискать эту милашку, но и взлететь с ней на руках. Но остатки здравого смысла подсказали, что демонстрировать ученику инквизиторов нарушение Статута и «Закона о разумном ограничении…» — не самая лучшая идея. Это при отце Себастьяне можно почти все — он-то понимает, что к тем «Темным силам», с которыми был заключен соответствующий договор, я отношусь весьма и весьма условно…